“Нет, с нами никто по существу не хотел разговаривать, нас никто не слушал. Послушайте сейчас”, – сказал Владимир Путин Федеральному собранию, демонстрируя графическую анимацию новых систем российского стратегического оружия. Привлечь внимание и быть услышанным Владимиру Путину на этот раз удалось. Директор проекта “Ядерные вооружения России” Павел Подвиг полагает, что новой гонки вооружений нет, поскольку баланс в целом не нарушится и количественного роста числа ракет и боезарядов не будет. Он считает, что новые системы явно осложнят обстановку, хоть о большинстве систем, которые были продемонстрированы, специалисты знали.
Радио Свобода: Владимир Путин завершил свое выступление в этой части словами, что это не блеф. Что, по вашему мнению, заставило его сказать эту фразу?
Павел Подвиг: Я думаю, что большая часть этой главы выступления была посвящена тому, что на Западе очень долго не верили в то, что Россия сможет что-то предпринять в ответ конкретно на развертывание системы противоракетной обороны и в целом на нежелание Запада вступать в диалог с Россией по поводу российской озабоченности в области вооружений. Соответственно, он, я так понимаю, старался подчеркнуть, что те программы, о которых он рассказал, реальны, они существуют, они могут быть и будут доведены до конца, что называется.
Радио Свобода: Вы упомянули ПРО, то есть вы считаете, что это прямой ответ на то, что Соединенные Штаты в 2002 году вышли из договора по ПРО?
Павел Подвиг: Я бы не сказал, что это прямой ответ, здесь ситуация немного сложнее. Понятно, что, конечно, выход США из договора по ПРО повлиял на ту атмосферу, в которой принимались решения. Но с другой стороны, тоже понятно, что под лозунгом ответа на развертывание ПРО промышленность, военно-промышленный комплекс, если хотите, с успехом продвинул целый ряд своих разработок и получил поддержку самым разным работам, которые до этого, может быть, лежали на полке.
Радио Свобода: А если чуть конкретнее, что именно?
Павел Подвиг: Например, проект планирующего гиперзвукового блока “Авангард”. Эта разработка на самом деле началась в 1980-е годы в ответ на стратегическую оборонную инициативу США. Ее достали с полки. Понятно, что конструкторские бюро, которое над ней работало, было заинтересовано в том, чтобы эту разработку оживить. Понятно, что, когда в начале 2000-х они пришли и сказали, что у “нас есть система, которая будет ответом на ПРО”, в той ситуации, конечно, они были услышаны. Если бы договор ПРО оставался в том виде, в котором он был изначально, им бы было сложнее. Трудно сказать, насколько это было решающим аргументом, но я думаю, что это был серьезный аргумент. То же самое можно сказать по поводу других систем, тех же подводных аппаратов или глобальной крылатой ракеты. То есть понятно, что в ситуации, когда разработчики могли апеллировать к тому, что эти системы помогут справиться с американской системой ПРО, к их словам внимания было больше.
Радио Свобода: А в целом показанное – это какой-то технический прорыв в стратегическом оружии? Я спрашиваю, потому что некоторые из экспертов даже сравнивает это с наработками США 50–60-х годов.
Павел Подвиг: Какие-то вещи в принципе действительно не являются ничем новым. Например, конкретно крылатая ракета с ядерным двигателем, если таковая действительно существует, то один вариант, что да, это разработка, аналогичная тем, которые были в 50–60-х годах в Соединенных Штатах, да и в Советском Союзе работали в этом направлении. Потом это все было свернуто, поскольку это все было и дорого, и не имело особого смысла. Насколько это сейчас сделано, если это сделано, насколько использована какая-то новая технология, сказать сложно. У меня есть, скажем так, здоровая доля скептицизма по поводу конкретно этой системы и некоторых других. То есть опять же придумать что-то абсолютно новое в этой области уже очень сложно, очень много вещей были использованы в 50–60-х и чуть позже. И есть причины, по которым эти все системы были заброшены, – потому что на самом деле они, по большому счету, ничего не добавляют к военным возможностям стратегических сил.
Радио Свобода: Вы сказали, что тогда выяснилось, что это не имеет смысла. Может ли быть такое, что сейчас смысл появился?
Павел Подвиг: Не думаю. Аргументы, которые наверняка обсуждались в Кремле – что противоракетная оборона сейчас создается на основе каких-то новых технологий, она обладает лучшими возможностями. Но в реальности, я думаю, все, кто внимательно смотрел за развитием противоракетных программ, понимают, что возможности противоракетной обороны на самом деле очень малы и даже несущественны, если мы говорим об их возможности противостоять, нарушить стратегическое равновесие. Это было понятно и в 60-е, 70-е, 80-е, а сейчас вернулись снова к этим вопросам. Я думаю, должно пройти какое-то время, чтобы опять это понимание проникло во все кабинеты и в итоге привело к тому, что на эти программы снова посмотрят внимательным образом и поймут, что на самом деле все это совершенно не имеет какого-то обоснования военного значения, даже если мы смотрим с чисто военной точки зрения.
Радио Свобода: А до того, как это понимание придет в кабинеты и там удачно и комфортабельно сядет, как это повлияет на систему стратегических договоров, которые уже сейчас существуют и многие из которых действительно трещат по швам?
Павел Подвиг: Повлияет плохо, потому что понятно, что если мы говорим конкретно о том, что было продемонстрировано, то практически ничто из того, что было показано, существующими договорами, строго говоря, не ограничивается. Поэтому я думаю, что, к сожалению, нам придется пройти через какой-то период, когда будет нарастать осознание того, что на самом деле все эти системы не добавляют ничего к стабильности и безопасности никому из участников, включая и Россию, и США, и всех остальных, а ведут только к дестабилизации и к увеличению рисков, связанных с ядерным оружием. Насколько быстро мы пройдем через эту фазу – это зависит от всех нас в каком-то смысле, от того, какая будет реакция на эти заявления в обществе, какая будет реакция со стороны Соединенных Штатов, какая будет реакция со стороны неядерных государств. Этот процесс в свое время привел к тому, что начались реальные сокращения вооружений. Я надеюсь, что в итоге мы опять вернемся к этому же состоянию, когда начнем всерьез говорить о сокращении вооружений, о сокращении рисков, но для этого, к сожалению, придется пройти через такой этап, когда сначала будет хуже.
Радио Свобода: Сложно судить по представленной графике в связи с отсутствием каких-то технических характеристик и общей описательности этих усовершенствований, говорить о каких-то технических параметрах практически невозможно, но тем не менее, наверное, глядя на то, что было представлено, можно каким-то образом смоделировать, в каком направлении развивается стратегическая российская мысль, в каком направлении развивается психология ядерного противостояния с Соединенными Штатами. Причем именно с Соединенными Штатами, потому что на этих моделях, на этой графике, как правильно заметили, ракета достигает Флориды.
Павел Подвиг: В каком-то смысле, если так ставить вопрос, нет худа без добра, что называется. То есть с одной стороны, я не думаю, что есть что-то позитивное в том, как ситуация развивается, куда она идет, но с другой стороны, видно по тому, что было представлено, и по тому, как это было представлено, что основное внимание в России, в российском руководстве, уделяется возможности обеспечить сдерживание. Основная идея, которая существует у российского руководства, – что Россия должна сохранить потенциал сдерживания в смысле потенциала ответного удара. С этой точки зрения среди этих систем нет ничего, что было бы направлено или что было бы сделано с идеей нанесения первого удара, создания какой-то специальной дестабилизации обстановки. Отчасти, если искать какие-то утешающие стороны в том, что происходит, наверное, можно сказать, что работа идет в этом направлении. Это не отменяет того, что какие-то из этих систем будут все равно дестабилизирующими, будут увеличивать риски.
