PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
Contacts
Address 1957 E St NW, Washington, DC 20052 adminponars@gwu.edu 202.994.5915
NEWSLETTER
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • COVID-19 in Eurasia: PONARS Eurasia Policy Perspectives

    View
  • Preparing for the Parliamentary Elections of 2021: Russian Politics and Society (Gel’man, Lankina, Semenov, Smyth, and more)

    View
  • Russians supported Putin’s moves in Crimea in 2014. Here’s what’s different in 2021

    View
  • Putin’s Rules of the Game: The Pitfalls of Russia’s New Constitution

    View
  • In the Caucasus, There Is a Peace Agreement but Not Peace

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • Music and Politics in Contemporary Russia [Lipman Series 2021] April 12, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Alexander Gorbachev about the dynamic music scene in contemporary Russia, and how free Russian musicians are to make political statements.
  • How is the Russian Government Coping with Rising Food Prices? [Lipman Series 2021] March 15, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Anton Tabakh about rising food prices in Russia, and what they might mean for Russia's current and future stability.
  • The Communist Party of the Russian Federation: More Than Just Systemic Opposition? [Lipman Series 2021] March 5, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Felix Light and Nikolay Petrov about the contemporary Communist Party of the Russian Federation, including the divisions between its leadership and membership, its attitude toward Alexei Navalny, and why it might be more than just "systemic" opposition after all.
  • Internet Resources: Civic Communication and State Surveillance [Lipman Series 2021] February 16, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Andrei Soldatov and Tanya Lokot about the role of the internet in contemporary Russian politics, including both as a tool of the Russian opposition and as an instrument of the increasingly repressive Russian regime.
  • The Rise of Alexei Navalny's Political Stature and Mass Protest in Russia [Lipman Series 2021] February 1, 2021
    In the first PONARS Eurasia Podcast of 2021, Maria Lipman chats with Greg Yudin about the current protests taking place in Russia, and what Alexei Navalny's growing popular support means for the Putin regime.
  • Russian Social Policy in the COVID-19 Era [Lipman Series 2020] December 21, 2020
    In 2020’s final episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sarah Wilson Sokhey and Ella Paneyakh to discuss Russian social policy in the COVID-19 era, and public perception of Russia’s overall pandemic response.
  • Conscious Parenting Practices in Contemporary Russia [Lipman Series 2020] December 10, 2020
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Julia Yuzbasheva and Maria Danilova to learn more about the proliferation of "conscious parenting" practices in contemporary Russian society.
  • The Transformation of Belarussian Society [Lipman Series 2020] November 11, 2020
    In this episode of the PONARS Eurasia Podcast, Masha Lipman chats with Grigory Ioffe about the long-term and short-term factors that led up to the current protests in Belarus, and the ongoing transformation of Belarussian society.
  • Russian Lawmakers Adjust National Legislation to the Revised Constitutional Framework [Lipman Series 2020] October 26, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about ongoing changes to Russia’s national legislation based on the recently revised constitutional framework, and what these changes portend for the 2021 Duma election.
  • Russia's Regional Elections [Lipman Series 2020] September 25, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Graeme Robertson and Konstantin Gaaze about Russia’s September 13 regional elections and whether or not the Kremlin should be worried about upcoming Duma elections.
  • Policy Memos | Аналитика

Армения и Грузия: Новые ключевые отношения на Южном Кавказе?

  • September 21, 2013

После недавней смены правительства в Грузии, приведшей к снижению напряженности между Россией и Грузией, Ереван и Тбилиси получили более благоприятные возможности по улучшению своих отношений. Армения и Грузия также продвигаются вместе в своих усилиях по продолжению и углублению процесса интеграции с ЕС. В случае Грузии это означает готовность заключить Ассоциированное Соглашение с Европейским Союзом, включающее Соглашение о глубокой и всеобъемлющей зоне свободной торговли (DCFTA), планируя парафировать их в ходе ноябрьского саммита «Восточного партнерства» ЕС в Вильнюсе. В случае с Арменией, которую Россия сравнительно недавно заставила отказаться от подобного шага и вместо этого объявить о своем намерении присоединиться к возглавляемому Россией Таможенному Союзу, это означает нахождение в режиме постоянного ожидания по возобновлению процесса интеграции с ЕС при возникновении более благоприятных внешних условий. Несмотря на данную заминку, последние развития благоприятны для прорыва в армяно-грузинских отношениях. В случае такого прорыва, он повлечет за собой существенные региональные последствия.

Параметры современного армяно-грузинского Modus Vivendi

Экономическое сотрудничество между Арменией и Россией основано на торговом и энергетическом транзите через Грузию. Двусторонняя торговля между двумя соседями сравнительно мала, но возрастает. В 2012 году Грузия была девятым крупнейшим торговым партнером Армении по объемам экспорта (до $78 млн.), а Армения – вторым крупнейшим адресантом грузинского экспорта ($261 млн., хотя большую часть этой суммы составляет реэкспорт поддержанных автомобилей)[1]. В последние годы существенно возросли армянские инвестиции в туристическую и транспортную инфраструктуру Грузии. В целом, экономики двух стран похожи по своей структуре, вследствие этого плохо интегрированы. Они ориентированы на различные рынки и основываются на различных поставщиков энергоресурсов и сырья[2].

В вопросах безопасности Армения и Грузия имеют различные подходы и поддерживаются противостоящими друг другу великими державами. Это стало особенно очевидно после Августовской войны 2008 года между Грузией и Россией, так как последняя является основным военно-политическим партнером Армении, как в двустороннем формате, так и через Организацию договора о коллективной безопасности. Отношение грузин к Армении и армянам в постсоветский период во многом определяется негативным восприятием имеющегося сотрудничества между Москвой и Ереваном. Армения, со своей стороны, внимательно следит за сотрудничеством Турции и Азербайджана, опасаясь углубления существующей транспортной и коммуникационной блокады Армении со стороны этих стран. Позиции двух стран по урегулированию региональных этнических конфликтов также различны. Грузия поддерживает принцип территориальной целостности (в случаях с Абхазией и Южной Осетией), тогда как  Армения выступает за принцип самоопределения (Нагорный Карабах). Проблема Джавахети – армянонаселенного региона Грузии, также играет важную роль в двусторонних отношениях. Фактор проживания примерно 100 тыс. этнических армян в этом приграничном с Арменией административно-территориальном регионе создает взаимные подозрения и фобии.

Вместе с тем, обе страны имеют серьезные точки соприкосновения. К примеру, Армения не признает независимость Абхазии и Южной Осетии, а Грузия старается сохранять нейтралитет в карабахском конфликте. На глобальном уровне, в рамках программы Европейского Союза «Восточное партнерство», позиции двух стран довольно схожи. Кроме того, Армения и Грузия связаны отношениями с Соединенными Штатами, учитывая наличие там влиятельной армянской общины и политическую поддержку Грузии со стороны США.

Результатом всего этого является достаточно стабильный modus vivendi между Тбилиси и Ереваном.

Новые фактор и тренды: что изменилось?

Приход к власти в Грузии правительства Бидзины Иванишвили стал одним из наиболее важных позитивных факторов в армяно-грузинских отношениях. На фоне усилий Иванишвили по нормализации отношений с Москвой, политическое и военное сотрудничество Армении с Россией трансформировалось из ограничителя в возможность. Наиболее наглядным примером этого являются ссылки Грузии на Армению, как основного бенефицария возобновления железнодорожного сообщения через Абхазию (закрытого с начала 1990-х годов) – даже если эта идея выступает удобным поводом для правительства Иванишвили по поиску путей улучшения отношений с Россией.

В некотором смысле попытки Грузии скорректировать свою внешнюю политику являются заимствованием армянской внешней политики «комплементаризма». Это отчасти вызвано разочарованием грузинской политической элиты результатами одновекторной политики президента Михаила Саакашвили. Опасность дерзкой, но несбалансированной внешней политики стала очевидной в августе 2008 года. В ходе своего первого официального визита в Ереван в январе 2013 г. грузинский премьер-министр Иванишвили прямо указал на преимущества сбалансированной внешней политики Армении, отметив, что «Армения поддает хороший пример для грузин [в этом контексте]. Мы может только с «белой завистью» смотреть на это»[3]. Естественно, это вызвало жесткую критику со стороны Саакашвили и его команды, что свидетельствует о том, что попытки переосмысления внешней политики Грузии требуют серьезной общественной поддержки.

Возможности для реальной реализации более сбалансированной внешней политики могут возникнуть лишь после президентских выборов в Грузии в октябре. Но ожидания резких изменений негарантированны. Никакого «пророссийского» разворота в Грузии в обозримом будущем не будет. Об этом свидетельствует единогласная резолюция грузинского парламента в поддержку важнейших внешнеполитических приоритетов страны – включая членство в НАТО и ЕС.

Тем не менее, общее смягчение грузино-российской политической атмосферы уже оказало позитивное влияние на различных уровнях, включая ситуацию в Джавахети. В период Саакашвили Джавахети был под жестким контролем полиции и спецслужб. В настоящее время ситуация несколько меняется.  Под менее жестким давлением со стороны спецслужб органы местного самоуправления и политические организации получат возможность активнее участвовать в публичной политике. Это повысит уровень доверия местного населения к центральным властям и снизит опасения по поводу нарушения их прав, как этнического меньшинства, что, в свою очередь, позитивно отразится на отношениях между Ереваном и Тбилиси.

Примечательно, что российско-грузинские попытки примирения и общая корректировка внешней политики Грузии происходят одновременно на фоне усиливающегося среди армян недовольства российско-армянскими отношениями. Это во многом было вызвано увеличившейся ценой на российский газ и анонсированием скандальных контрактов между Москвой и Баку по поставкам российских вооружений[4]. Совсем недавно Россия предприняла активные шаги по недопущению европейской интеграции Армении и заставила Ереван объявить о своем намерении присоединиться к «Евразийскому» Таможенному Союзу. Россия, таким образом, попыталась предотвратить парафирование Арменией Ассоциативного Соглашения/DCFTA, уже согласованного с Брюсселем.

С практической точки зрения, однако, таможенная зона возможна только между государствами с общей границей. Армения в реальности может присоединиться к ней только через Грузию (даже если Азербайджан тоже присоединился, что маловероятно, его границы с Арменией останутся закрытыми). Таким образом, сотрудничество Армении с Грузией после парафирования Тбилиси Ассоциативного Соглашения/DCFTA получит особую значимость, так как в результате Ереван получит единую границу с таможенной зоной ЕС, приобретая дополнительный аргумент в его сложных переговорах с Москвой в рамках Таможенного Союза.

Усиливающееся внутреннее недовольство в Армении относительно нынешней региональной политики Москвы вряд ли радикально изменит военно-стратегические рамки российско-армянских отношений в краткосрочной или среднесрочной перспективе. Однако нынешняя динамика может привести к некоторому разделению между военно-стратегическим и экономическим измерением российско-армянских отношений. Ереван надеется, что такого рода разделение позволит Армении продолжить свой процесс интеграции с ЕС (даже в режиме ожидания) без жесткого противодействия России и избежать угроз в сфере обороны и безопасности, предоставляемых Москвой.

Продолжающаяся важность устремлений Грузии и Армении к европейской интеграции

В ходе июльского визита в Армению и Грузию, европейский комиссар по вопросам расширения Штефан Фюле положительно оценил внутриполитические развития в двух странах и их прогресс к парафированию Ассоциированного Соглашения. К концу того же месяца Грузия и Армения завершили свои переговоры с ЕС по Ассоциированному Соглашению/DCFTA и объявили, что они готовы к парафированию этих соглашений. Однако с началом августа российское давление на Армению стало существенно сильнее, во многом в силу фрустрации Кремля от решительного сопротивления Украины присоединению к Таможенному Союзу и одновременной напряженности с Беларусью. В результате, в ходе встречи армянского президента Сержа Саргсяна и российского президента Владимира Путина в Москве в начале сентября, Саргсян был вынужден отказаться от своих планов по парафированию Ассоциированного Соглашения. Вместо этого, он сделал политическое заявление о готовности Армении присоединиться к Таможенному Союзу.

Тем не менее, эти развития не остановят процесс интеграции Армении с ЕС, хотя и замедлят его. Очевидно, что если Армения не ратифицирует документы, уже согласованные с ЕС, это произойдет не вследствие внутренних ограничений или добровольного выбора армянской политической элиты, а в результате внешнего давления и даже угроз. Армянское общество осознает это, что очевидно и для Брюсселя. Соответственно, при возникновении малейшей благоприятной возможности Армения возобновит процесс европейской интеграции с той самой точки, на которой она была вынуждена приостановить ее. Непосредственно после встречи Саргсяна и Путина, комиссар Фюле заявил в ходе встречи с министром иностранных дел Армении Эдвардом Налбандяном, что ЕС и Армения «убеждены, что в интересах всех дальнейшее упрочнение с Арменией того, чего мы достигли вместе в течение прошедших лет сотрудничества»[5].

На этом фоне успех Грузии по парафированию ею Ассоциированного  Соглашения/DCFTA в Вильнюсе будет иметь решающее значение для Армении. Это будет значить постепенное создание европейского экономического и политического пространства непосредственно у границ Армении. Успех соседней Грузии будет хорошим примером для Армении по продолжению внутренних реформ и синхронизации своей правовой и экономической среды с европейскими стандартами даже без формальных политических обязательств со стороны ЕС.

Успех Грузии не будет означать немедленных изменений в двусторонних отношениях, но с течением времени приведет к позитивному улучшению. К примеру, продолжающаяся модернизация таможенных пунктов на армяно-грузинской границе и более упрощенные процедуры ее пересечения (в рамках  гранта в 60 млн евро ЕС Армении) будут способствовать более активному и гибкому торговому режиму между двумя соседними странами в столь сложной ситуации.

Заключение

В целом, чрезвычайно благоприятные условия — в частности, новое руководство в Тбилиси, серьезные внутренние экономические и политические развития в двух странах, и параллельные устремления к европейской интеграции — трансформируют армяно-грузинские отношения, основанные на стабильном modus vivendi и продуктивном опыте двух десятилетий межгосударственного сотрудничества. Армении и Грузии еще предстоит пройти долгий путь для достижения тех целей, которые они ставят перед собой, но даже сама эта перспектива «общего пути» позволит Армении и Грузии установить новые ключевые политические и экономические отношения на Южном Кавказе.

 


[1] Армения экспортирует в Грузию строительные материалы, стеклянную тару, продукты из резины и пластмассы, сельскохозяйственные продукты (особенно виноград), медикаменты. Импорт из Грузии включает продовольственные товары,  азотные удобрения, лес и древесину. В течение последних нескольких лет реэкспорт поддержанных автомобилей (из Соединенных Штатов и Европы) стал важной статьей грузинского экспорта. См. подробнее: http://comtrade.un.org.

[2] См. подробнее: Сергей Минасян, “Армяно-грузинские отношения: проблемы и перспективы”, Центральная Азия и Кавказ 15 (2), 2012.

[3] RFE/RL. “Interview: Georgian Prime Minister Bidzina Ivanishvili”, RFE/RL, January 18, 2013 (www.rferl.org/media/video/24877492.html).

[4] См. подробнее: Сергей Минасян, “Российско-армянские отношения: эмоции или прагматизм?” Аналитическая записка ПОНАРС Евразия №. 269, Июль 2013.

[5] “EU-Armenia: About Decision to Join the Custom Union,” September 6, 2013 (http://ec.europa.eu/commission_2010-2014/fule/headlines/news/2013/09/20130906_en.htm).

 

Опубликовано также:

Сергей Минасян. Армения и Грузия: Новые ключевые отношения на Южном Кавказе? Эхо Москвы, 07.11.2013 ( 1272 25)

Memo #:
292
Series:
2
PDF:
Pepm_292_rus_Minasyan_Sept2013.pdf
+ posts
  • Посол Армении в Грузии оставит «помост»: его сменит политолог
  • Новые возможности в отношениях Армения-ЕС
  • New Opportunities in Armenian-EU Relations
  • Российское конвенциональное сдерживание: Расширенный инструмент для ведения боевых действий и политическая стратегия
Related Topics
  • Азербайджан
  • Армения
  • Грузия
  • Кавказ
  • Мирасян
  • ПОНАРС
Previous Article
  • Policy Memos | Аналитика

Политика спортивных мегасобытий в России: От Казани к Сочи

  • September 21, 2013
  • Andrey Makarychev
View
Next Article
  • Recommended | Рекомендуем

The Right Case for European Conventional Arms Control in 2013

  • September 26, 2013
  • Samuel Charap
View
You May Also Like
View
  • Policy Memos | Аналитика

China’s Expanding Military Education Diplomacy in Central Asia

  • Erica Marat
  • April 19, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

This Time is Different (Again): The Political Consequences of the Economic Crisis in Russia

  • Andrei Semenov
  • April 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Dzerzhinsky Discord: Who Will Fill the Vacancy in Lubyanka Square?

  • Maria Lipman
  • March 19, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Political Consequences of Public Relations Miscalculations: Will Ukraine’s Anti-corruption Bureau be Terminated?

  • Ivan Gomza
  • March 12, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Belarus Protests and Russia: Lessons for “Big Brother”

  • Natalya Chernyshova
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

Central Asian Responses to COVID-19: Regime Legitimacy and [De]Securitization of the Health Crisis

  • Mariya Omelicheva and Lawrence P. Markowitz
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

COVID-19 in Russia: What Russians Expected, What They Got, and What They Think About It

  • Sarah Wilson Sokhey
  • February 22, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Russian Parliament and the Pandemic: A State of Emergency, Post-constitutional Changes, Retaliatory Laws

  • Ekaterina Schulmann
  • February 16, 2021

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.