Украина: тенденции и региональные динамики народонаселения, здравоохранения и миграции

Нынешний конфликт в Украине воспринимается через призму резкого раскола между Востоком и Западом. В этой аналитической записке делается оценка степени, в которой фактор географических различий сказываются на других элементах жизни сегодняшней Украины, связанных, главным образом с человеческим капиталом: демографии, здравоохранении и миграции. В ней также рассматриваются факторы человеческого капитала, которые играют определяющую роль или выступают в качестве ограничителей, и которые сказываются на развитии страны в целом в кратко и среднесрочной перспективе. В целом, демографический спад в Украине является более глубоким, чем даже в России. В результате стареющее и нездоровое население Украины окажется не в состоянии обеспечить достаточное количество людей, пригодных для службы в армии, или для пополнения рядов рабочей силы, тогда как уход за стариками лишь увеличит нагрузку на государственный бюджет, а также бюджеты местных администраций. При этом негативные тенденции гораздо сильнее проявляются в восточном, южном и центральном регионах страны, чем на Западной Украине.

C 1990 г. население Украины стабильно уменьшалось, сократившись за период между 1990 и 2012 гг. на 6.3 млн. человек или на 12 процентов (см. Таблицу 1). [1] Отдел ООН по народонаселению предсказывает, что к 2050 г. население Украины будет продолжать сокращаться, опустившись за метку 34 миллиона человек.

Во всех демографических аспектах у Украины плохие показатели. Суммарный коэффициент рождаемости – среднее число рождений у одной женщины в гипотетическом поколении за всю её жизнь, существенно ниже, чем  2.1 – показатель, необходимый для поддержания численности населения на прежнем уровне.  В течение большей части 80-х гг. прошлого века в среднем украинская женщина рожала двух детей и больше, но к концу десятилетия рождаемость начала падать. Хотя с 2001 г. уровень рождаемости стал увеличиваться, рост оставался крайне слабым (см. Таблицу 2). Некоторые исследователи приписывают его, в частности – всплеск 2005 г., увеличению государственных пособий за рождение ребенка и финансовой поддержке материнства в первый год жизни ребенка, а также продлению декретного отпуска, но этих стимулов явно оказалось недостаточно для того, чтобы пресечь тенденцию или масштабы сокращения населения.

Как и в России, на протяжении практически всего постсоветского периода уровень смертности в Украине далеко оставил позади уровень рождаемости. Но, в отличие от России, за последние годы украинские  «ножницы» (разрыв между смертностью и рождаемостью) не закрылись (см. Таблицу 3). Высокая смертность соотносится с теми же факторами риска, что и в России: все еще высокая доля курильщиков  (хотя, согласно статистическим данным, этот показатель существенно снизился с 37 процентов  в 2005 г. до 26 процентов в 2010 г., главным образом за счет увеличения акцизов на табачные изделия), чрезмерное потребление алкоголя (особенно пьянство – потребление более пяти рюмок за день в течение прошлого месяца, характерное для 20 процентов населения), отсутствие хорошей системы здравоохранения, а также стресс, порожденный неспособностью контролировать обстоятельства собственной жизни. Почти половина взрослого населения Украины страдает каким-то хроническим заболеванием, а то и не одним, причем болезни во все большей степени поражают молодежь (к примеру один из пяти людей в возрасте от 18 до 29 лет страдает повышенным артериальным давлением). Как и в России, кризис смертности особенно больно ударил по мужчинам трудоспособного возраста. В Украине более двадцати процентов мужчин умирают в возрасте от 40 до 60 лет, а в возрастной группе от 40 до 49 лет мужчины умирают в три раза чаще, чем женщины. В целом, на одну женщину в Украине приходится 0,85 мужчин. В Украине также наблюдается самый высокий уровень смертности от инфекционных заболеваний (в первую очередь от ВИЧа и туберкулеза) в Европе (по данным Всемирной организации здравоохранения), в этом показателе она оставила позади даже Россию, хотя на инфекционные болезни приходится относительно небольшая доля смертности по сравнению с травмами и неинфекционными заболеваниями.

Учитывая что количество женщин, рожденных в когортах населения, вступающих в настоящий момент в детородный возраст, уменьшается, а общее соотношение детей на женщину остается низким, трудно представить себе как в ближайшем будущем тенденция к сокращению населения сможет быть обращена вспять (см. Таблицу 4). Более того, средняя продолжительность жизни здесь ниже, чем в богатых странах  с сопоставимо низкой рождаемостью, при этом эти показатели в Украине в 2013 г. (63,8 года для мужчин, 74,9 года для женщин) ниже, чем в России (65,4 года для мужчин, 76.5 года для женщин). 

Эти демографические тенденции не предвещают ничего хорошего для нынешнего и будущего состояния вооруженных сил и потенциала рабочей силы с точки зрения наличия  контингента молодых мужчин, пригодных к воинской службы и физическому труду. С 2002 г. абсолютная численность юношей в возрасте с 15 до 19 лет сокращалась, и проекции показывают, что в 2018 г. она достигнет абсолютно низшей точки – уровня, составляющего около половины от численности 2002 г., но проектируемый всплеск, который наступит после этого, будет поразительно слабым (см. Таблицу 5). Показатели, свидетельствующие о снижении численности взрослых мужчин, составляющих рабочую силу, естественным образом следуют за показателями численности призывников с лагом в десять – тридцать лет.

Однако за этими данным в национальном масштабе скрываются существенные региональные различия. Графики на Таблице 6-12 отражают статистические данные народонаселения и состояния  здравоохранения главным образом на 2012 г. (самый последний год, на который имеются полные данные) по регионам: слева направо – Украина в целом, западные области, г. Киев, центральные области, Крым, южные области, г. Севастополь и восточные области. Таким образом, взяв данные по Украине за точку отсчета, можно получить динамику по областям страны с запада на восток.

Хотя во всех украинских областях (за исключением собственно города Киева) за последние два десятилетия наблюдалось снижение численности населения (см. Таблицу 6) масштабы этого снижения на юге, в центре и на востоке оставили далеко позади показатели на западе.

Сравнение по областям показателей рождаемости (см. Таблицу 7) и смертности (см. Таблицу 8) в 2012 г. помогает понять причину этих различий. В 2012 г. показатели рождаемости в западном регионе были значительно выше, а в восточном – значительно ниже среднего показателя по стране.  Эта тенденция наблюдалась в течение многих лет, породив ситуацию, когда самым «молодежным» был западный регион, и население старело в прогрессирующей степени по мере рассмотрения показателей южных областей, затем – центральных и северных областей, и, наконец, самыми «престарелыми» оказались восточные области. Эта динамика отражена в показателях абортов, которые значительно ниже в западном регионе страны и самые высокие – в центральном и восточном регионах.

И наоборот , показатели смертности за 2012 г. выше на востоке, в центре и на юге и ниже – на западе. Хотя у нас нет данных о средней продолжительности жизни за 2012 г.,  данные за 2008 г. показывают более низкие показатели средней продолжительности жизни для мужчин в южных (61,8 лет) и восточных (61,2 лет) областях, чем для мужчин на западе Украины (64,0 лет). Средняя продолжительность жизни для женщин имеет схожую модель.

Сочетание показателей рождаемости и смертности за один год дает показатель естественного прироста: количество новорожденных на 1000 жителей минус количество умерших на 1000 жителей (см. Таблицу 9). В 2012 г. в некоторых западных областях действительно наблюдался положительный естественный прирост населения – количество рождений превосходило количество смертей, чего не случилось ни в одной из южных, центральных или восточных областей Украины.  

Относительно низкие показатели рождаемости в южном, центральном и восточном регионах привели к старению населения, особенно при сравнении с западным регионом.  Это неизбежно ведет к росту бремени пенсионных выплат и ухода за престарелыми на бюджет этих областей, по сравнению с западными, в течение, вероятно, нескольких десятилетий, если только не произойдет неожиданный и немедленный всплеск рождаемости (см. Таблицу 10).

Региональные различия в сфере здравоохранения и заболеваний также в основном свидетельствуют в пользу западных областей Украины. Например, количество зарегистрированных случаев заболевания ВИЧ и туберкулезом значительно выше в восточных и южных областях, нежели в центральных и западных (см. Таблицы 11 и 12).

Может ли иммиграция восполнить потери Украины в населении? Россия, например, полагается, отчасти, на существенный приток трудовых мигрантов в деле сбалансирования урона, нанесенного численным превосходством смертности на рождаемостью, который привел к нехватке мужчин работоспособного возраста.  Однако, в Украине, согласно данным Международной организации труда, ситуация противоположная – между январем 2010 г. и июнем 2012 г. 1,2 миллиона украинцев (3,4 процента взрослого населения) либо работали либо собирались уехать на работу за границу. Около двух третей из них были мужчины и треть – женщины. Большинство из них были относительно молоды (20-49 лет) и соотношение сельских и городских жителей среди трудовых мигрантов составляет приблизительно 2:1. Большинство из них являются легальными мигрантами, и лишь один из пяти украинцев, работающих за рубежом, находятся там нелегально.  Несколько исследований, проведенных вне структур МОТ, приводят гораздо более высокие данные общей численности украинской трудовой миграции, оценивая ее в 5-7 миллионов сезонных мигрантов в летний период. Если эти оценки верны, то Украина превзошла страны ЕС-8 (8 стран, присоединившихся к ЕС после 2004 г., граждане которых получили в 2011 г. право свободно передвигаться по ЕС с целью поиска работы)  по количеству экспортируемой рабочей силы для самой нижней страты рынка труда  ЕС, а украинско-российский коридор стал вторым по масштабам мигрантским маршрутом в мире (после коридора Мексика-США).  Согласно МОТ (данные за 2010-2012 гг.), в основном украинцы направляются работать в Россию (43%), Польшу (14%), Италию (13%) и Чешскую республику (13%) (см. Таблицу 13).

Со временем украинская рабочая миграция в Россию стала сокращаться, а в ЕС – увеличиваться. Украинские трудовые мигранты обычно попадают в две категории: молодежь, уезжающая навсегда, поскольку дома нет работы, и циркулирующие мигранты, выезжающие на временную работу.  Одно из исследований Министерства социальной политики показывает, что большинство украинцев ищут работу за рубежом из-за низких заработков в своей стране (около 80 процентов),  меньшинство – из-за отсутствия работы  (около 10 процентов). Большинство украинских трудовых мигрантов работают на относительно низкоквалифицированных работах, что приводит к несоответствию между квалификацией некоторых мигрантов и их нынешним занятием. По данным Европейского банка реконструкции и развития, 65 процентов украинских трудовых мигрантов имеют среднее образование, 15 процентов учились в ВУЗах, а 15 процентов получили высшее образование. Это создает ситуацию, когда почти половина украинских мигрантов имеют слишком высокую квалификацию для работы, которую они выполняют, феномен, именуемый «дауншифтинг» или «мозготратой».

В 2012 г. приблизительно 7,5 миллиардов долларов было переведено в Украину в частном порядке, что составляет 4 процента ВВП Украины этого года (и превосходит прямые зарубежные инвестиции, составляющие около 6 миллиардов). В 2013 г. эта сумма возросла до 9,3 млрд. долларов. Это означает, что Украина – третья в мире страна (после Индии и Мексики) по объемам получаемых денежных переводов из-за рубежа. Согласно МОТ, без стимулирующего эффекта мигрантских переводов украинская экономика сократилась бы на 7 процентов. Впервые поток переводов стал заметным в 2006 г. (около 1 млрд. долларов) и с тех пор он ежегодно возрастал. Основными источниками переводов являются Россия, за которой идут США, Германия, Греция, Италия и Великобритания; следовательно эти платежи поступают как от членов постоянной диаспоры, так и от трудовых мигрантов.

Данные МОТ свидетельствуют, что основными источниками трудовой миграции являются западные области Украины: Закарпатье и Черновицкая область считаются областями-источниками «очень высокого уровня», тогда как Волынская, Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская, Хмельницкая и Черкасская области считаются областями-источниками «высокого уровня». Центральные области классифицируются источники «очень низкого уровня», тогда как все южные и восточные области, за исключением Луганской, классифицируются как источники «низкого уровня» (Луганская наряду с Ровенской, Винницкой и Николаевской областями считаются источниками «среднего уровня»).  Это означает что, если отложить в сторону тему беженцев от недавнего конфликта на востоке, большинство миграционных потоков опустошают наиболее демографически стабильные и здоровые части страны.

В целом трудно избежать вывода о том, что динамика людского капитала Украины серьезно ограничивает ее шансы выбраться из нынешнего кризиса. Миграционный отток населения вряд ли сократится, если только не произойдет резкий спад на российском и/или европейском рынках труда. В ближайшие десятилетия стареющее население Украины станет все более тяжелым бременем для государственного бюджета, пополняемого сокращающейся и нездоровой рабочей силой. Развитие вооруженных сил будет ограничено постоянным сокращением призывного контингента. И, наконец, многие угрозы географической целостности страны будут усугублены дифференциальной демографией, которая сильно перевешивает в пользу молодых и здоровых западенцев, оставляя в проигрыше стареющих и болезненных жителей востока.  При любой оценке перспектив Украины по широкому диапазону секторов следует серьезно учитывать фактор ее человеческого капитала.