PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
    • Ukraine Experts
    • About Membership
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Ukraine Experts
Contacts

Address
1957 E St NW,
Washington, DC 20052

adminponars@gwu.edu
202.994.5915

NEWSLETTER
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
    • Ukraine Experts
    • About Membership
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Ukraine Experts
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • Illiberalism and Public Opinion Junctures in Russia’s War on Ukraine

    View
  • Policy Exchange Discussion & Memos: Guaranteeing Ukraine’s Long-Run Security (June 9)

    View
  • Ukraine’s Best Chance for Peace

    View
  • We want the war to end. But should calls for negotiating with Putin be taken seriously?

    View
  • Policy Briefs | BEAR Network-PONARS Eurasia Conference

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • The Putin-Xi Summit: What's New In Their Joint Communique ? February 23, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman speaks with Russian China experts Vita Spivak and Alexander Gabuev about the February meeting between Vladimir Putin and Xi Jinping, and what it may tell us about where the Russian-Chinese relationship is headed.
  • Exploring the Russian Courts' Ruling to Liquidate the Memorial Society January 28, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with scholars Kelly Smith and Benjamin Nathans about the history, achievements, and impending shutdown of the Memorial Society, Russia's oldest and most venerable civic organization, and what its imminent liquidation portends for the Russian civil society.
  • Russia's 2021 census and the Kremlin's nationalities policy [Lipman Series 2021] December 9, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with social scientist Andrey Shcherbak about the quality of the data collected in the recent population census and the goals of Vladimir Putin's government's nationalities policy
  • Active citizens of any kind are under threat [Lipman Series 2021] November 5, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Alexander Verkhovsky about the Kremlin's ever expanding toolkit against political and civic activists, journalists, and other dissidents.
  • Russia's Legislative Elections followup [Lipman Series 2021] October 4, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Tanya Lokot and Nikolay Petrov about the results of Russia’s legislative elections and about what comes next.
  • Why Is the Kremlin Nervous? [Lipman Series 2021] September 14, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about Russia’s September 17-19 legislative elections, repressive measures against electoral challengers, and whether to expect anything other than preordained results.
  • Vaccine Hesitancy in Russia, France, and the United States [Lipman Series 2021] August 31, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Denis Volkov, Naira Davlashyan, and Peter Slevin about why COVID-19 vaccination rates are still so low across the globe, comparing vaccine hesitant constituencies across Russia, France, and the United States.  
  • Is Russia Becoming More Soviet? [Lipman Series 2021] July 26, 2021
      In a new PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Maxim Trudolyubov about the current tightening of the Russian political sphere, asking whether or not it’s helpful to draw comparisons to the late Soviet period.
  • The Evolution of Russia's Political Regime [Lipman Series 2021] June 21, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Grigory Golosov and Henry Hale about the evolution of Russia's political regime, and what to expect in the lead-up to September's Duma elections.
  • Volodymyr Zelensky: Year Two [Lipman Series 2021] May 24, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sergiy Kudelia and Georgiy Kasianov about Ukrainian President Zelensky's second year in office, and how he has handled the political turbulence of the past year.
  • Policy Memos | Аналитика

От «гибридной войны» к «гибридному миру»: Еще один «замороженный конфликт»?

  • July 21, 2015
  • Olexiy Haran

После заключения в феврале 2015 г. соглашений «Минск-2» Украина и евроатлантическое сообщество склонились к замораживанию конфликта на Донбассе как возможной стратегии выхода и отходу от опасной эскалации конфликта. Москва, напротив, стремится к завершающему удару, который включает разрушение украинской экономики, дестабилизацию правительства и, в конечном итоге, свержение нынешней власти в Киеве.

После прямого вторжения российских войск в августе 2014 Украина вынуждена была признать невозможность военного решения конфликта. В то же время Киев продолжает перевооружение, реорганизацию и размещение воинских частей на востоке страны. Киев также продолжает экономическую блокаду территорий, контролируемых сепаратистами, и отказывается признавать их лидеров стороной для диалога (стремясь избежать повторения западного подхода к переговорам по формуле  “5+2”, как это произошло в отношении к отколовшемуся от Молдовы Приднестровью). В то время как Минские соглашения казались выходом из тупика, их имплементация оказалась невозможной из-за ряда политических, экономических и геополитических причин. 

Препятствия для выполнения «Минска-2»

Политические вызовы. Многие украинцы рассматривают Минские соглашения как часовую бомбу под суверенитет страны. Согласно соглашениям, ядром политического решения конфликта является предоставление большей власти и автономии территориям под контролем сепаратистов (треть Донбасса) при их формальном пребывании в составе украинского государства. Но такая парадигма отягощена целым рядом проблем.

Во-первых, соглашения не предусматривают международные гарантии прекращения поддержки сепаратистов Россией.

Во-вторых, соглашения не решили проблему мониторинга. Начиная с сентября 2014 г., ОБСЕ не смогла адекватно сообщать о масштабах российской военной помощи и о нарушениях перемирия во взрывоопасных точках. Это привело к решению Совета национальной безопасности и обороны Украины от 18 февраля 2015 г. рекомендовать Президенту Порошенко обратиться к ООН и ЕС с просьбой о размещении миротворческих сил. Украинская сторона рассматривает этот шаг как серьезную уступку и определенный компромисс по вопросу территориальной целостности, но она готова принять его как функциональный механизм для предотвращения дальнейшего вмешательства России.

В-третьих, серьезную угрозу представляет требование России (впервые выдвинутое весной 2014 г.) о «федерализации» Украины и предоставлении сепаратистам права вето на внешнюю политику страны (как это случилось в Боснии и Герцеговине). Требование «федерализации» в Минске-2 трансформировалось в «децентрализацию», хотя оно все равно включало сохранение сепаратистской «милиции» и право вето на назначения судей и прокуроров. На практике, формулировки соглашения могут быть использованы для того, чтобы переложить на Украину (и Запад) цену восстановления Донбасса и затруднить евроинтеграцию Украины.

Трудно представить, чтобы территория, составляющая всего 3% территории страны и 5% ее населения, получила по украинской Конституции такие эксклюзивные права. Более того, общенациональные опросы общественного мнения фиксируют четкую поддержку унитарности Украины. Даже на Донбассе, согласно опросу респектабельного Киевского международного института социологии в апреле 2014 г., большинство высказалось за унитарность Украины. Выдвигая нереалистичные требования, сепаратисты (и Россия), похоже, ищут предлог для выхода из переговоров и возобновления вооруженного конфликта.

Четвертый вызов в том, что трехсторонние рабочие группы (Россия, Украина, ОБСЕ), призванные работать в сферах политики, безопасности, гуманитарных вопросов, выявили непреодолимые разногласия между Украиной и поддерживаемыми Россией сепаратистами. Киев согласился с требованиями выработать «особый порядок местного самоуправления» на территориях, подконтрольных сепаратистам, признать их избранных лидеров и позволить им участвовать в конституционном процессе (при условии, что выборы состоятся после вывода российских “добровольцев” и вооружений[1]), но оптимизм относительно возможного продвижения вперед все время ускользает. Одним из процедурных препятствий является публично озвученное сепаратистами намерение исключить из выборов почти 860 тысяч внутренне перемещенных лиц, которые переехали из Донбасса в другие регионы Украины. Более того, подготовленный сепаратистами в июне проект избирательного закона предоставляет право на голосование только беженцам, выехавшим в Россию, и иностранцам, воевавшим на их стороне.

В конечном счете, украинцы все больше полагают, что ведут войну с целью остановить Россию, распространение сепаратизма и дальнейших разрушений. Они борются не для того, чтобы позволить России вмешиваться во внутренние дела Украины с помощью «автономных» восточных районов (то есть, формально признав их частью Украины, но на условиях Кремля).

Экономические вызовы. Довоенный Донбасс характеризовался высокой степенью концентрации капитала в руках нескольких ключевых бизнес-групп. Эти олигархические группы пренебрегали модернизацией промышленности и инфраструктуры, предпочитая вкладывать прибыли заграницей. Более того, большинство этих групп буквально высасывали государственные субсидии, особенно в угольном и энергетическом секторах, использовали непрозрачные преференции в сфере государственных закупок, антимонопольных и налоговых процедур. Однако новое украинское правительство находится под давлением со стороны МВФ с целью искоренения этих практик. Даже в случае огромных усилий и инвестиций (включая и восстановление торговых связей с Россией), территории под контролем сепаратистов едва ли смогут автономно обеспечить свои экономические потребности без постоянной внешней поддержки. Более того, население Украины в условиях тяжелой борьбы за восстановление национальной экономики не поддержит какие-либо специальные экономические преференции сепаратистам.

Начиная с весны 2014 г., Кремль заявлял о поддержке “Новороссии” и представлял себя стороной, обеспечивающей так называемые “гуманитарные конвои” (операции по нарушению украинской границы без какого-либо украинского или международного контроля). Но цена настоящей “гуманитарной помощи” Донбассу может оказаться слишком высокой даже для Кремля. Согласно официальным украинским оценкам, цена восстановления – около 1,5 млрд. долларов. Только ежегодная цена газа для оккупированных территорий составляет около 450 млн. долларов (которые Киев отказался платить).

Россия не может финансировать контролируемые сепаратистами территории, но она и не может оставаться в стороне. Если Минские соглашения заработают, но при этом  Россия откажется оказывать помощь в восстановлении Донбасса, она рискует очень быстро утратить там свое влияние. Бывшие соратники экс-президента Виктора Януковича (многие из которых пребывают сейчас в парламентской фракции “Оппозиционного блока”), другие олигархи, заинтересованные во власти, и даже украинская власть при поддержке западных институций могут попытаться «купить» лояльность лидеров сепаратистов. И если в регионе будет восстановлена система социального обеспечения, это может успокоить обездоленное войной местное население.

Еще одной сложностью для России в процессе мирного урегулирования является то, что оно противоречит ее долгосрочной стратегии обхода украинской территории с помощью альтернативных проектов транспортировки газа. С начала конфликта в Украине «Газпром» всячески пытался убедить европейских партнеров в том, что украинский маршрут более не является надежным для газового транзита. Но если конфликт будет урегулирован, Украина опять станет привлекательной для транзита. Украина обладает огромными газовыми хранилищами, а ее газовый сектор регулируется правовыми нормами, принятыми в ЕС.  

Геополитические вызовы. Выполнение Минских соглашений несет, в конечном счете, угрозу доминированию России в регионе. Хотя Минские соглашения не содержат механизмов принуждения, Запад дал четко понять, что санкции против России будут пересмотрены только в случае полного выполнения соглашений. В прошлом Россия имела возможность вольно интерпретировать условия перемирия в Грузии и Молдове, между Арменией и Азербайджаном. Если Кремль уступит под давлением Запада в Украине, это может произойти и в других точках – и прежде всего в Приднестровье, зажатом между Молдовой и Украиной, ассоциированными с ЕС.

Кроме того, Кремль продолжает заявлять о «поддержанном США фашистском путче в Киеве» и постоянно пытается легитимировать свое вмешательство в Украине, прикрываясь «защитой русскоязычных». Достижение мира может оказаться еще одним аргументом в пользу легитимности нового украинского правительства и его права ориентироваться на Запад. Кремль опасается, что именно так это воспримут его союзники по ОДКБ, а также потенциальные региональные соперники, такие как ЕС, Турция, Китай.

Три сценария на ближайшее будущее

Минские соглашения (как и Женевское заявление по Украине в апреле 2014 г.) не ограничили возможности России использовать силовые механизмы для достижения ее целей в Украине. Поэтому основой для дальнейших шагов Кремля является анализ издержек – выгод возможных сценариев.

Принуждение к миру. Новые наступления сепаратистов, поддержанные российскими войсками, в случае военных поражений Украины могли бы спровоцировать новые волны внутренних беспорядков и падение правительства в Киеве. В этой ситуации новое переходное правительство или новые альтернативные центры силы привели бы Киев к выходу из международных переговоров и соглашению с сепаратистами под эгидой России. По мнению России, это открыло бы двери к «миротворческой миссии» и легализации российских войск в Украине (возможно, под прикрытием ОДКБ). Самым большим риском для России в этом сценарии были бы новые западные санкции. В Москве не уверены, как будет реагировать Запад в случае эскалации насилия. Если наступление сепаратистов провалится, каким будет объем западной военной помощи Украине? Сможет ли Россия разместить дополнительные силы и инвестировать больше ресурсов в территории, подконтрольные сепаратистам, учитывая низкие цены на нефть и дальнейшие санкции?   

Двусторонний «протекторат». Если цена поддержки вооруженного конфликта в Украине будет слишком высокой, Кремль может попытаться создать международно-правовые рамки для постоянного российского военного присутствия на украинской территории с молчаливого согласия Запада. В этом случае минский процесс будет продолжен, пока Украина не согласится на уступки, возможно, предоставив сепаратистам право вето на внешнюю политику Киева и приняв нейтральный статус (что сделал Янукович, хотя это и не спасло страну от действий России).

Поскольку нынешние украинские власти не имеют мандата народа на такие большие уступки России, Кремль может попытаться помочь оппозиционным силам вернуться к власти. По мере ухудшения экономической ситуации и перспектив безопасности на востоке страны, возможное пророссийское правительство могло бы попытаться получить уступки по долгам, меньшую цену на газ и помощь в «успокоении» Донбасса в обмен на принятие «нейтрального» статуса и присутствие российских «миротворцев» (возможно под эгидой ОБСЕ). Этот сценарий, который требует одобрения Запада, приведет, вероятно, к снятию санкций против России.

Однако такой сценарий маловероятен, поскольку у Москвы нет надежных политических партнеров в Украине. Более того, в условиях продолжающегося конфликта пророссийские силы не имеют шансов выиграть общенациональные выборы. С другой стороны, окончание войны позволило бы Киеву сконцентрировать ресурсы на экономических реформах, которые маргинализуют оппозиционные партии или принудят их к сотрудничеству с правительством.

«Замороженный конфликт». Если новая война слишком рискованна, а мирный процесс несет угрозы ее долгосрочным интересам, то Россия может продолжать изматывать Украину бесконечными вылазками сепаратистов. Созданные Кремлем «народные республики» станут огромными военными базами, которые могут атаковать Украину в любой момент, поставлять оружие и засылать диверсионные группы в другие регионы Украины. Будут провоцироваться беспорядки, подрываться экономическая активность в промышленных восточных и южных регионах. В этом сценарии Кремль будет исходить из того, что отсутствие безопасности воспрепятствует необходимым реформам, что дискредитирует Украину в глазах Запада.

Но в этом сценарии также есть серьезные риски для Кремля. Если заработают реформы в Украине (в сочетании с возрастающей военной помощью Запада), то будет лишь вопросом времени, когда сепаратисты исчерпают свои ограниченные ресурсы. Без работающей экономики, отрезанные как от Украины, так и России (остающейся под санкциями), сепаратисты вынуждены будут договариваться об условиях «милосердной капитуляции» в обмен на амнистию. Вероятно, на это и рассчитывают Киев (и Запад) в их дипломатическом маневрировании и принятии возможности замораживания конфликта.

Заключение

Кремль не рассматривает выполнение Минских соглашений как дорожную карту стратегии выхода. Вместо этого, давление Москвы на Киев показывает, что Россия преследует стратегию «завершающего удара», чтобы вернуть Украину в свою эксклюзивную сферу влияния.

Сценарий замороженного конфликта может быть приемлем до тех пор, пока перемирие выполняется. Это даст Киеву возможность сконцентрироваться на реформах. Широко известны экономические успехи во время «холодной войны» таких стран, находившихся в зоне конфликта, как Западная Германия, Южная Корея, Израиль. При этом экономическая и военная помощь Запада были решающими факторами для этого. Есть и недавние примеры: Кипр присоединился к ЕС, несмотря на замороженный конфликт на его территории; Молдова достигла безвизового режима и соглашения об ассоциации с ЕС, несмотря на конфликт вокруг Приднестровья. 

В конечном счете, именно поэтому Кремль не хочет видеть «замораживания» в Донбассе и в противовес этому пытается продолжать изматывать Украину. Вот почему даже дорога к «замораживанию» конфликта будет долгой и полной опасностей.  


[1] Киев настаивает, что в условиях действующего военного положения, объявленного сепаратистами на оккупированных территориях, выборы не могут считаться свободными и честными.

 

Memo #:
369
Series:
2
PDF:
Pepm_369_rus_Haran_Burkovsky_July2015.pdf
Author [Non-member]:
Петро Бурковский
Olexiy Haran
Website | + posts
Professor, Founding Director of the Kyiv Mohyla University School of Policy Analysis
Affiliation

National University of Kyiv-Mohyla Academy
Links

Kyiv Mohyla Academy (Centres Homepage)
Expertise

Ukraine, Regional Politics, Elections
  • Olexiy Haran
    https://www.ponarseurasia.org/author/olexiy-haran/
    The Current Tensions Around Donbas
  • Olexiy Haran
    https://www.ponarseurasia.org/author/olexiy-haran/
    Will Ukraine’s 2019 Elections Be a Turning Point? Unlikely, but Dangers Lurk
Related Topics
  • Бурковский
  • Гарань
  • Россия
  • Украина
Previous Article
  • In the News | Hовости

Иранское соглашение: плюсы и минусы для Москвы

  • July 20, 2015
  • Pavel Baev
View
Next Article
  • In the News | Hовости

Baev: Most valuable Russian contribution to Iran deal was refraining from role of spoiler

  • July 21, 2015
  • PONARS Eurasia
View
You May Also Like
View
  • Policy Memos | Аналитика

The EU Takes Aim at Russia’s Natural Gas Weak Spot

  • Martin Jirušek
  • June 23, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

Fused and Diffused Systems of Public Power in Russia

  • Kirill Melnikov
  • June 18, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

Outsourcing Violence: Provocateurs and Power Struggles in Kazakhstan, January 2022

  • Dinissa Duvanova and Barbara Junisbai
  • June 13, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Informational Dictator’s Dilemma: Citizen Responses to Media Censorship and Control in Russia and Belarus

  • Samuel Greene
  • June 12, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

Ready to Protest? Calculating Protest Potential in Russian Regional Capitals

  • Irina Busygina and Ekaterina Paustyan
  • June 5, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика
  • Uncategorized

Contentious Cities: Urban Conflicts in Russian Millionniks

  • Andrei Semenov
  • June 2, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

Influencers, Echo Chambers, and Epistemic Bubbles: Russia’s Academic Discourse in the Wake of the War in Ukraine

  • Mariya Omelicheva
  • May 31, 2022
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Changing “De-facto State Playbook”: From Opportunism to Strategic Calculation

  • Tetyana Malyarenko and Stefan Wolff
  • May 27, 2022

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events
Powered by narva.io

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.