PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • Membership
      • About Membership
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Latest New
    • Policy Memos | Аналитика
    • Recommended | Рекомендуем
    • Commentary | Комментарии
    • In the News | Hовости
  • Events
    • Past Events
  • Commentary
Contacts
Address 1957 E St NW, Washington, DC 20052 adminponars@gwu.edu 202.994.5915
en English
en Englishnl Dutchfr Frenchde Germanhi Hindiru Russianuk Ukrainian
SUBSCRIBE
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • Membership
      • About Membership
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Latest New
    • Policy Memos | Аналитика
    • Recommended | Рекомендуем
    • Commentary | Комментарии
    • In the News | Hовости
  • Events
    • Past Events
  • Commentary
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • The Yerevan Protests in 2021: a Sociological Eye

    View
  • Arnold: There’s nothing definite—that they’re going to be punished—but there’s always the chance

    View
  • Petrov: Russia would denounce the EU sanctions as a Western attack on its “glory”

    View
  • New Book by Kathryn Stoner Examines the ‘Paradox’ of Russian Power

    View
  • West’s Renewed Focus on Solidarity and Coordination Perturbs Kremlin

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • The Communist Party of the Russian Federation: More Than Just Systemic Opposition? [Lipman Series 2021] March 5, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Felix Light and Nikolay Petrov about the contemporary Communist Party of the Russian Federation, including the divisions between its leadership and membership, its attitude toward Alexei Navalny, and why it might be more than just "systemic" opposition after all.
  • Internet Resources: Civic Communication and State Surveillance [Lipman Series 2021] February 16, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Andrei Soldatov and Tanya Lokot about the role of the internet in contemporary Russian politics, including both as a tool of the Russian opposition and as an instrument of the increasingly repressive Russian regime.
  • The Rise of Alexei Navalny's Political Stature and Mass Protest in Russia [Lipman Series 2021] February 1, 2021
    In the first PONARS Eurasia Podcast of 2021, Maria Lipman chats with Greg Yudin about the current protests taking place in Russia, and what Alexei Navalny's growing popular support means for the Putin regime.
  • Russian Social Policy in the COVID-19 Era [Lipman Series 2020] December 21, 2020
    In 2020’s final episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sarah Wilson Sokhey and Ella Paneyakh to discuss Russian social policy in the COVID-19 era, and public perception of Russia’s overall pandemic response.
  • Conscious Parenting Practices in Contemporary Russia [Lipman Series 2020] December 10, 2020
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Julia Yuzbasheva and Maria Danilova to learn more about the proliferation of "conscious parenting" practices in contemporary Russian society.
  • The Transformation of Belarussian Society [Lipman Series 2020] November 11, 2020
    In this episode of the PONARS Eurasia Podcast, Masha Lipman chats with Grigory Ioffe about the long-term and short-term factors that led up to the current protests in Belarus, and the ongoing transformation of Belarussian society.
  • Russian Lawmakers Adjust National Legislation to the Revised Constitutional Framework [Lipman Series 2020] October 26, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about ongoing changes to Russia’s national legislation based on the recently revised constitutional framework, and what these changes portend for the 2021 Duma election.
  • Russia's Regional Elections [Lipman Series 2020] September 25, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Graeme Robertson and Konstantin Gaaze about Russia’s September 13 regional elections and whether or not the Kremlin should be worried about upcoming Duma elections.
  • Understanding the Protests in Belarus [Lipman Series 2020] September 11, 2020
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Natalya Chernyshova (University of Winchester) and Nikolay Petrov (Chatham House) about the ongoing protests in Belarus, and what they mean for the future of the current regime.
  • Popular Opinion on the Khabarovsk Protests [Lipman Series 2020] August 14, 2020
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Denis Volkov (Levada Center) to learn more about public perceptions around current events in Khabarovsk, the "reset" of Putin's term limits, and the government's handling of the COVID-19 pandemic. Read the transcript here.
  • Policy Memos | Аналитика

Колеблющийся партнер: к вопросу о грузинско-немецких отношениях

  • May 16, 2017
  • Kornely Kakachia

Для Грузии вступление в силу Соглашения об ассоциации с ЕС летом 2016 года было ключевым моментом укрепления ее стратегических связей с Европой. Ослабляя торговые барьеры и продвигая демократические реформы, это соглашение несомненно является важной вехой грузинской внешней политики и политики государства в сфере безопасности. Однако, хотя чиновники в Тбилиси и говорят о необратимости европеизации Грузии, в некоторых странах ЕС сохраняется скептицизм в ее отношении, замедляющий евро-атлантическую интеграцию страны и умеряющий ее европейские амбиции. Вместо перекладывания ответственности за это на европейцев, Грузии следует признать, что в течение последнего десятилетия она приложила меньше усилий для налаживания связей с европейскими партнерами по сравнению с тем, что было сделано для укрепления аналогичных связей с США. Хотя Соединенные Штаты очень важны, Тбилиси следует быть активнее по отношению к ряду стран-членов ЕС, чтобы помочь им преодолеть любые сохраняющиеся сомнения. В частности, Грузия должна укреплять свои связи с Германией – страной, к чьему голосу в наибольшей степени прислушиваются в европейских делах.

Два образа Германии: надежный партнер и разрушитель надежд

Грузия по собственному опыту знает, как чувствует себя Украина под российским давлением, и потому в Тбилиси благожелательно относятся к стремлению Берлина положить конец конфликту в Донбассе. Канцлера Ангелу Меркель в сентябре 2017 года ожидают новые выборы, в то время как приход к власти в США новой администрации, по всей видимости, знаменует собой более изоляционистскую глобальную политику. Следовательно, в связи с возможным «уходом» США из региона, для Тбилиси было бы разумным уделять больше внимания германским восприятиям и предпочтениям.

На протяжении двух веков Грузия и Германия имели друг с другом очень крепкие культурные, экономические и политические связи. В этом году Грузия будет отмечать 200-летие появления немецких поселений на своей территории. Германия была первой европейской страной, признавшей Грузию после обретения ею независимости и открывшей в Тбилиси свое посольство. Во время гражданской войны в Грузии, произошедшей в период распада Советского Союза, Германия оказалась одной из первых стран, направивших гуманитарную помощь и поддержавших послевоенное восстановление. В период нахождения Эдуарда Шеварднадзе на посту президента отношения были особенно тесными. Сыгравший заметную роль в объединении Германии бывший министр иностранных дел СССР Э.Шеварднадзе имел особые отношения с тогдашними немецкими лидерами Гельмутом Колем и Гансом-Дитрихом Геншером. Берлин оказывал последовательную поддержку Грузии и солидаризировался с ней после российской агрессии 2008 года, а также в процессе переговоров, подписания и ратификации Соглашения об ассоциации Грузии с ЕС.

Как Германия, так и США были главными международными гарантами суверенитета Грузии в течение двух последних десятилетий. Германия является шестым крупнейшим торговым партнером Грузии и заинтересована в диверсификации своих энергетических маршрутов, включая транспортно- энергетический коридор Восток-Запад. Также не стоит недооценивать интерес Германии к инвестиционной среде в Грузии. В 2015 году германо-грузинский товарооборот составил порядка 480 млн долл. Грузия часто была реципиентом значительных объемов прямых иностранных инвестиций (ПИИ) из Германии (см. График 1).

График 1. Прямые инвестиции Германии в Грузию (долл. США, 1997-2016 гг.)

Источник: Национальный комитет статистики Грузии

По мере укрепления двусторонних отношений на высшем уровне, предполагалось, что торговые связи трансформируются в стратегические отношения подобные американско-грузинскому партнерству. Ожидалось, что Германия станет политическим покровителем грузинского стремления к евро-атлантической интеграции, однако этого не произошло. После ухода Шеварднадзе из грузинской политики, связь между Тбилиси и Берлином ослабела. Как оказалось, двусторонние отношения основывались главным образом на личных отношениях и никогда не подвергались осмысленной институционализации. В итоге, хотя хорошие рабочие контакты формально поддерживались, грузинско-немецкие политические отношения последних лет оказались неустойчивыми, и при этом обе стороны подвергались серьезному давлению со стороны России.

Ухудшение двусторонних отношений на фоне российско-грузинского конфликта

Начиная с 2005 года, в условиях грузинско-российского противостояния связи Германии с Грузией пришли в заметный упадок. Этот упадок был сильным, но отнюдь не внезапным. Грузинская «революция роз» во главе с получившим мощную поддержку от американской администрации Дж. Буша Михаилом Саакашвили, радикально изменила конфигурацию грузинской внешней политики, проводя более идеологизированный и менее прагматичный курс.

При Саакашвили Тбилиси ориентировался на США, запустив отношения с европейскими партнерами, включая Германию. Грузинское руководство совершило стратегический просчет, решив, что если снискать поддержку США по вопросу об интеграции Грузии в НАТО, то остальные западные союзники последуют примеру Вашингтона и автоматически поддержат заявку Тбилиси. Однако саммит НАТО в Бухаресте в 2008 году обнажил этот просчет. Германия и Франция оказали давление на другие страны Альянса с тем, чтобы те отказались от принятия Плана действий по членству в НАТО для Грузии, тем самым по сути, блокируя вступление последней в альянс. В то время как Берлин обосновывал необходимость такого шага потребностью в ослаблении напряженности в отношениях с Россией, отказ Европы, возможно, придал России смелости вторгнуться в Грузию, поскольку сделал очевидной нерешительность Запада.

Ошеломленное молчание Берлина по поводу войны в Грузии было сильным ударом по двусторонним отношениям и по трансатлантическим амбициям Тбилиси. Берлин не только отказался наказывать Москву за военную агрессию, но и выдвинул названную им «партнерством для модернизации» инициативу всего лишь через несколько недель после незаконного признания Россией сепаратистских регионов Грузии. Поскольку общественное мнение в Германии склонялось к российской версии событий, Грузия восприняла действия Берлина как умиротворение неоимперских инстинктов Москвы. В Тбилиси, конечно, осознавали, что немецкие политики и деловые люди имели тесные отношения с Россией и не хотели отказываться от выгодных возможностей ее рынков, и что эти аспекты для Берлина были более важными, нежели крошечная страна у Черного моря, уровень проевропейской ориентации которой представлялся неясным.

После российско-грузинского конфликта двусторонние отношения пострадали в результате ошибочного восприятия поведения друг друга. Грузия рассматривала Германию в качестве колеблющегося партнера или даже спойлера, чья политика частично определялась приоритетом «Россия прежде всего». Около 30% поступающего на немецкий рынок природного газа импортируется из России. Принятое в 2005 году бывшим германским канцлером Герхардом Шрёдером решение об участии Газпрома в проекте Нордстрим (трубопровода между Россией и Германией) продемонстрировало ориентацию Берлина на Москву, вынуждая Грузию еще активнее задаваться вопросом о надежности Германии как стратегического партнера. Более того, скептическая позиция Берлина по вопросу о расширении НАТО укрепила представление грузинских элит о том, что никто в Европе не готов к риску войны с Россией ради трансатлантических устремлений Грузии, хотя либеральные реформы М.Саакашвили и были приняты там хорошо.

С приходом к власти в 2012 году политической коалиции «Грузинская мечта» двусторонние отношения стали более стабильными. Прагматическая политика «Мечты» и ее менее конфликтный подход к России лучше сочетались со стратегическими интересами Берлина. Новое грузинское правительство также поддерживало стратегическое партнерство с Соединенными Штатами, но при этом полагало, что в конечном итоге Грузии следует вступать в ЕС и потому стало проводить более европоцентричную внешнюю политику. Вследствие этого, грузинско-германские связи стали более интенсивными, включая визиты на высоком уровне.

Углубляющиеся отношения Грузии с Германией имели особое значение в контексте реализации Соглашения об ассоциации с ЕС и пакета мер усиленного сотрудничества, который наконец был предложен НАТО. Однако именно Германия, как сообщают, была инициатором решения отложить соглашение об облегчении требований к поездкам в Шенгенскую зону для граждан Грузии. Даже несмотря на то, что Грузия выполнила все технические требования Еврокомиссии, Германия сослалась на всплеск преступности как на обоснование необходимости задержки[1]. Это привело к снижению доверия к Германии среди граждан Грузии и в целом к росту евроскептицизма в стране.

Движение вперед: управление ожиданиями

Поддержка Германией Грузии очень важна для интеграции последней в ЕС и НАТО. Грузинским элитам еще предстоит наладить более тесные связи с немецкими политиками. Хотя Тбилиси стремится к более тесным отношениям с Германией и желает обрести полноправное членство в ЕС и НАТО, остается неясным то, готов ли Берлин взять на себя роль актора, активно поддерживающего грузинские устремления. 21 мая 2015 года Меркель заявила в Бундестаге, что «Восточное партнерство» «не является инструментом политики расширения ЕС», также добавив, что ЕС не стоит провоцировать в этом отношении ложные ожидания у своих восточных партнеров.

В то время как Германия принципиально не возражает против вступления Грузии в НАТО, у Берлина нет четких представлений относительно стратегических устремлений Грузии по присоединению к западным институтам. Ввиду того, что Германия сохраняет неуверенность в отношении евро-атлантического будущего Грузии (особенно в том, что касается предоставления Грузии Плана действий по членству в НАТО), ее больше устраивает поддержка устойчивого экономического развития в Грузии и ее долговременной европеизации через различные проекты.

Евро-атлантическая интеграция является краткосрочной задачей Тбилиси. Долгосрочное стратегическое решение о сближении с ЕС и НАТО является для Грузии незыблемым и имеет существенную поддержку населения (опросы Национального демократического института показывают, что установление более тесных связей с ЕС поддерживают порядка 72% жителей Грузии). Кроме того, грузинское руководство высоко ценит постоянную поддержку Германией Миссии наблюдателей ЕС, учитывая, что Россия не дает этой миссии доступа в отделившиеся регионы Грузии. Тбилиси ожидает решительной поддержки инициатив нормализации отношений с Россией, однако не за счет компромисса по территориальной целостности и суверенитету страны. Помимо прочего, после в целом успешного процесса либерализации визового режима с ЕС, жители Грузии ожидают, что они смогут получить доступ на рынок труда Евросоюза, поскольку он представляет собой ключевую возможность для быстрого улучшения жизни обычных граждан Грузии.

Заключение

Внимание и поддержка со стороны Германии играют важную роль в процессе европеизации Грузии. Вместе со своими европейскими партнерами Берлин создает неопределенность относительно Грузии, занимая несколько неясную позицию по поводу европейских перспектив для нее. В то же время, грузинское правительство, мозговые тресты и научные сообщества, по большей части, ориентируются на Европу. Следовательно, Тбилиси стоит уделять больше внимания связям с Берлином, подвергать осмыслению причины сопротивления Германии/Европы, и предлагать решения, которые бы повышали статус Грузии в списке внешнеполитических приоритетов ЕС. Хотя пока еще неясно, какую политику новая американская администрация будет проводить в отношении постсоветских стран, мощная трансатлантическая поддержка могла бы стать ключевым фактором возрождения немецко-грузинского стратегического партнерства. Если новая американская администрация очень желает разделить бремя разрешения глобального кризиса, она могла бы передать часть задач на аутсорсинг Германии как своему самому важному партнеру в Европе, побуждая Берлин играть ведущую роль в таких сферах, как проект европеизации Грузии. Грузинское общество рассматривает меняющуюся немецкую политику в отношении России как становящуюся более реалистичной и считает, что мощная поддержка Германией западных устремлений Грузии существенна если не жизненно важна для будущего их страны.


[1] СМИ отмечали, что причина, по которой Берлин держал Грузию на расстоянии, заключалась в миграционном кризисе и в криминальное активности (кражах) выходцев из Грузии в Германии. 

 

Memo #:
463
Series:
2
PDF:
Pepm463_rus_Kakachia_March2017.pdf
Kornely Kakachia
Website | + posts
Director; Professor of Political Science
Affiliation

Georgian Institute of Politics; Tbilisi State University
Links

Georgian Institute of Politics (Bio)
Expertise

Caucasus, Russia, Turkey, EU, Security, Politics
  • Kornely Kakachia
    https://www.ponarseurasia.org/members/kornely-kakachia/
    The Foreign Policy of Azerbaijan and Georgia
  • Kornely Kakachia
    https://www.ponarseurasia.org/members/kornely-kakachia/
    An End to Russian Military Bases in Georgia?: The Implications of Past Military Withdrawals
  • Kornely Kakachia
    https://www.ponarseurasia.org/members/kornely-kakachia/
    Can Russia Win the Ideological Battle in Georgia?
  • Kornely Kakachia
    https://www.ponarseurasia.org/members/kornely-kakachia/
    Russia-Georgia Today: An Illusory Stability
Related Topics
  • 2017
  • Германия
  • Грузия
  • ЕС
  • Какачия
  • НАТО
Previous Article
  • Commentary | Комментарии

Moscow Spoils Every Opportunity to Improve Relations With US

  • May 16, 2017
  • Pavel Baev
View
Next Article
  • Policy Memos | Аналитика

Azerbaijan’s Uneasy Transition to a Post-Oil Era: Domestic and International Constraints

  • May 16, 2017
  • Farid Guliyev
View
You May Also Like
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Belarus Protests and Russia: Lessons for “Big Brother”

  • Natalya Chernyshova
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

Central Asian Responses to COVID-19: Regime Legitimacy and [De]Securitization of the Health Crisis

  • Mariya Omelicheva and Lawrence P. Markowitz
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

COVID-19 in Russia: What Russians Expected, What They Got, and What They Think About It

  • Sarah Wilson Sokhey
  • February 22, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Russian Parliament and the Pandemic: A State of Emergency, Post-constitutional Changes, Retaliatory Laws

  • Ekaterina Schulmann
  • February 16, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

Pasta and Sugar, Not Navalny, Are Putin’s Main Worries

  • Evgeny Finkel, Janetta Azarieva and Yitzhak Brudny
  • February 9, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Russian Military Police, from Syria to Karabakh

  • Emmanuel Dreyfus
  • February 8, 2021
The Kremlin’s COVID-19 Charm Offensive
View
  • Policy Memos | Аналитика

“From Russia With Love”: The Kremlin’s COVID-19 Charm Offensive

  • Alexandra Yatsyk
  • February 2, 2021
COVID-19 Implications for Azerbaijan: Momentum Immobilized by a Perfect Storm
View
  • Policy Memos | Аналитика

COVID-19 Implications for Azerbaijan: Momentum Immobilized by a Perfect Storm

  • Anar Valiyev
  • January 29, 2021
PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.