PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
    • Ukraine Experts
    • About Membership
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Ukraine Experts
Contacts

Address
1957 E St NW,
Washington, DC 20052

adminponars@gwu.edu
202.994.5915

NEWSLETTER
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
    • Ukraine Experts
    • About Membership
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Ukraine Experts
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • The Baltic States Are Also Worried About Russia

    View
  • International Society Must Act in the Wake of Russia’s Failed Opposition

    View
  • The Collapse of the Soviet Union | PONARS Eurasia Online Academy

    View
  • Labor Migration in Russia | PONARS Eurasia Online Academy

    View
  • Did Russia Put Its Geopolitical Glasses Back On? It Never Took Them Off in the First Place

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • The Putin-Xi Summit: What's New In Their Joint Communique ? February 23, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman speaks with Russian China experts Vita Spivak and Alexander Gabuev about the February meeting between Vladimir Putin and Xi Jinping, and what it may tell us about where the Russian-Chinese relationship is headed.
  • Exploring the Russian Courts' Ruling to Liquidate the Memorial Society January 28, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with scholars Kelly Smith and Benjamin Nathans about the history, achievements, and impending shutdown of the Memorial Society, Russia's oldest and most venerable civic organization, and what its imminent liquidation portends for the Russian civil society.
  • Russia's 2021 census and the Kremlin's nationalities policy [Lipman Series 2021] December 9, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with social scientist Andrey Shcherbak about the quality of the data collected in the recent population census and the goals of Vladimir Putin's government's nationalities policy
  • Active citizens of any kind are under threat [Lipman Series 2021] November 5, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Alexander Verkhovsky about the Kremlin's ever expanding toolkit against political and civic activists, journalists, and other dissidents.
  • Russia's Legislative Elections followup [Lipman Series 2021] October 4, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Tanya Lokot and Nikolay Petrov about the results of Russia’s legislative elections and about what comes next.
  • Why Is the Kremlin Nervous? [Lipman Series 2021] September 14, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about Russia’s September 17-19 legislative elections, repressive measures against electoral challengers, and whether to expect anything other than preordained results.
  • Vaccine Hesitancy in Russia, France, and the United States [Lipman Series 2021] August 31, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Denis Volkov, Naira Davlashyan, and Peter Slevin about why COVID-19 vaccination rates are still so low across the globe, comparing vaccine hesitant constituencies across Russia, France, and the United States.  
  • Is Russia Becoming More Soviet? [Lipman Series 2021] July 26, 2021
      In a new PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Maxim Trudolyubov about the current tightening of the Russian political sphere, asking whether or not it’s helpful to draw comparisons to the late Soviet period.
  • The Evolution of Russia's Political Regime [Lipman Series 2021] June 21, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Grigory Golosov and Henry Hale about the evolution of Russia's political regime, and what to expect in the lead-up to September's Duma elections.
  • Volodymyr Zelensky: Year Two [Lipman Series 2021] May 24, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sergiy Kudelia and Georgiy Kasianov about Ukrainian President Zelensky's second year in office, and how he has handled the political turbulence of the past year.
  • Commentary | Комментарии

Структурный анализ перестройки в лицах и событиях

  • July 17, 2017
  • Georgi Derluguian

Предисловие к обновленному русскому изданию книги Георгия Дерлугьяна “Адепт Бурдье на Кавказе: Судьба СССР от обыденного микроуровня до эволюции мира-системы модерна”.

Британский журналист в рецензии на изначально английскую версию этой книги посетовал на слишком социологичное название, которое может отпугнуть многих потенциальных читателей.[1]Что ж, если монография смогла достичь аудитории, где уже не имело хождения имя Пьера Бурдье и знаковый термин «мир-система» Иммануила Валлерстайна, то это, наверное, означало определенный успех.[2] Название книги несло в себе ироничный парадокс, предназначенный профессионалам. У Пьера Бурдье, властителя парижского интеллектуального Олимпа, обнаруживается «тайный почитатель» в кавказской папахе? (Причем Бурдье, сам горец из Беарна и друг алжирских горцев-кабилов, вешает фотографию экзотического кабардинца у себя над письменным столом.) И каким образом индивидуальная биография может соотноситься с макроисторической перспективой Валлерстайна?

Предчувствия оправдались, когда мое странное заглавие появилось в списке книг года «Литературного приложения Таймс», куда его номинировал Фредерик Рафаэль, маститый автор исторической прозы и сценарист Стэнли Кубрика. Дальше пошло веселее. Мишель Вьёверка радушно пригласил посидеть за рабочим столом в кабинете директора парижского Дома наук о человеке: «Георгий, что я могу для тебя сделать в духе кавказского гостеприимства? Вот подлинный рабочий стол Фернана Броделя, достался мне по наследству.» Следом неизменно эпатажный Славой Жижек взялся сравнить кавказского бунтаря Мусу Шанибова, преобразовавшего политическую социологию Бурдье в своих местных условиях, с тем, как Мао Цзе-дун пересадил марксизм-ленинизм на китайскую почву. Это сравнение оставим на совести Жижека.

Начиналось же все не так весело. Поздней осенью 1988 г. я вернулся в Москву из Мозамбика на костылях с загипсованной ногой в камуфляжных штанах здоровенного размера, которые мне на прощание пожертвовал подполковник, прозванный за толщину талии «синьор Лимон». Основную часть горбачевской перестройки я пропустил, пока служил в Африке переводчиком португальского языка. Насколько тем временем изменилась Родина я начал понимать на операционном столе в московском Институте Склифосовского. Медсестры, разрезавшие на мне бинты, обсуждали между собой последнюю серию «Рабыни Изауры». Сквозь затуманенное обезболивающим сознание до меня постепенно доходило, что говорят ведь они по-русски о бразильском сериале «Escrava Isaura», который в то же самое время показывали по телевидению Мозамбика. Полный сюр…

Краем глаза я видел, как на соседнем столе обрабатывали какого-то парня во всем стильно черном. Но вскоре его молчаливо накрыли простыней и вывезли на каталке. Вдруг резко распахнулись двери и в операционную ворвалась ватага яростных парней в таких же кожаных куртках и черных джинсах. Их прогнала тряпкой нянечка со словами: «А ну, пошли отсюдова! Тут стерильная, а вашего вон в морг повезли. Проникающее ранение сердца, какая тут операция?» Где-то через неделю у моей койки во время обхода задержался молодой хирург, задумчиво спросивший: «Можете мне объяснить, что за народ чеченцы?» В то время я и сам, честно говоря, не вполне это себе представлял, а немного разобравшись — ахнул.  Оказывается, в XVIII-XIX веках от Дагестана до черноморской Черкессии прокатилась волна революций вооруженного «плебса» против местных «патрициев», аналогичная ранней Античности.[3] У нас на Северном Кавказе были своя Спарта и республиканский Рим?

Врач рассказал, что одновременно со мной в Институт Склифосовского привезли начинающего чеченского рэкетира, который с дружком пошел собирать дань с азербайджанских торговцев на Рижском рынке. Дерзких наглецов было всего двое против едва не двухсот  азербайджанцев, которые, чувствуя численное преимущество, решились дать отпор. В завязавшейся свалке кто-то пырнул одного из нападавших ножом. Теперь, вздохнул врач, отделение нейротравмы переполняется азербайджанцами. Дружки убитого чеченца ходят по Москве с бутылками советского шампанского и этими «фугасами» при всяком случае крушат черепа подвернувшимся азербайджанцам. Так я стал невольным свидетелем эпизода в только начинавшихся войнах за рынки новой капиталистической страны.

Через палаты «Склифа» проходило множество самого разнообразного люда, в том числе юный армянский футболист из ереванского «Раздана», огорошивший меня наивным вопросом: «Как думаете, когда наша республика выйдет из Союза, скоро примут в НАТО? Нам же сразу придется воевать с турками.»

Мои сокурсники по Институту стран Азии и Африки при МГУ возвращались тогда из командировок в такие страны, как Ангола, Эфиопия, Йемен, Ирак, Вьетнам, Камбоджа и, более всего, Афганистан. Когда мы собирались вместе, неизменно возникал вопрос, с кем мы там воевали? И тут же на глазах наш Советский Союз начинал превращаться в нечто странно знакомое и одновременно непонятное. Очаги этнических конфликтов возникали от Приднестровья до Ферганской долины. Официальная советская пресса с ее туманно многозначительными намеками на некие «силы, заинтересованные в дестабилизации» не давала ровным счетом ничего для понимания обстановки в Карабахе, Тбилиси или Оше. Однако ничуть не лучше выглядела и перестроечная «неформальная» пресса с ее патетической риторикой. По опыту мы знали, что на деле все бывает конкретнее, причем едва не основную роль играет не секретный план, а случайности. Оставалось самим ездить в «горячие точки» (благо, личные средства после заграничных командировок у нас имелись), искать контакты через знакомых и пытаться понять, что творится в разваливающейся стране. Сидеть тогда в Москве перед телевизором или ходить в Лужники на митинги Ельцина и Гавриила Попова было уже невмоготу. Так набирался эмпирический материал для этой книги, о чем повествует первая глава.

В те невероятные дни творилось множество «чудес». Среди них весной 1990 г. оказался телефакс от Иммануила Валлерстайна, с которым мы познакомились (где же еще?) в Мозамбике. Так неожиданно началась моя карьера американского социолога, оказавшаяся весьма ухабистой, поскольку вписаться в конвенциональные рамки новой дисциплины оказалось очень трудно. Эта постсоветская карьера достигла своей нижней точки в 2000 г., когда я уже стал доцентом с испытательным сроком в одном из университетов Чикаго. Пригласив меня в свой кабинет, по-протестантски аскетичная завкафедрой кратко объяснила, что пока не видит перспектив в моих исследованиях на слишком масштабные темы, далекие от конкретных забот американской социологии. Без обиняков, мне было предложено поискать другую работу либо попытаться написать насыщенную статистическими регрессиями статью для ведущего социологического журнала о чем-то более понятном и близком, например, о расовом неравенстве в американских школах. Давно вышедшего из моды Валлерстайна лучше не упоминать вообще, а Бурдье цитировать небольшими дозами и ни в коем случае не по-французски, поскольку это звучит нескромно для коллег, большинство которых владеет только родным английским.  Разрядка случилась глубокой ночью, когда, засидевшись на работе, я вышел покурить на скрипучие деревянные ступеньки отделения социологии. Там уже нервно курил китаец Бо-бай, наш спец по статистическим регрессиям. Оказывается, завкафедрой озадачила его ровно противоположным образом, предложив написать монографию. «Как писать статьи мне понятно, — клокотал китаец: Берешь кучу данных, загоняешь их в таблицу, и немного пишешь вокруг нее. А для целой книги, что, взять десять таблиц? Столько текста я все равно не придумаю.» Невольно расхохотавшись, я хлопнул Бо-бая по плечу и провозгласил: «Русский с китайцем — дружба навек! Делаем то, что умеем, и делаем это по полной. Иного спасения нет.» Китайский приятель возглавляет теперь у себя в Пекине (или Шанхае?) школу бизнеса. Моя же безоглядно написанная книга обо всем, что привело СССР к финальной катастрофе, теперь перед вами в существенно переработанном  русском переводе.

Читать ее можно как минимум двумя способами. Если вам знакомы имена Бурдье, Тилли и Валлерстайна, то читайте все подряд. Теоретический каркас, на который нанизаны эмпирические наблюдения, будет понятен и, надеюсь, оправдан логикой сочленения лишь на первый взгляд совершенно разных инструментариев ведущих теоретиков второй половины ХХ века. Впрочем, не стоит стесняться и незнания этих имен. В этом случае следуйте рекомендации армейского замполита из рассказа Фазиля Искандера о том, как штудировать философию Гегеля —  читать все, что понятно и интересно, а все неясные места относить на счет гегелевского идеализма. Когда я на первых курсах университета учил африканские языки хауса и суахили, наш профессор Юрий Константинович Щеглов добродушно предупреждал, что знание теории языка он будет спрашивать только с лингвистов; историкам же и экономистам требуется только заговорить правильно, а грамматика со временем уйдет в подсознание.

Для облегчения задачи предложу краткие пояснения по содержанию книги, вернее, чем она не является.

Во-первых, это не биография Юрия Мухамедовича (или Мусы) Шанибова, бывшего прокурора, комсомольского работника и преподавателя научного коммунизма из Кабардино-Балкарии, в момент распада СССР превратившегося на полтора-два года в эдакого кавказского Гарибальди во главе повстанческих отрядов чеченцев, черкесов и абхазов. Его личная траектория интересна в основном тем, что следовала за всеми извивами эволюции советского общества во второй половине ХХ века, от наивного юношеского сталинизма послевоенного поколения к обретению уверенности в собственных силах в оптимистические шестидесятые, к разочарованиям и нарастающему чувству тупика в последующем десятилетии и, наконец, взрыву эмоций и социальной активности времен перестройки. То, что при этом Шанибов не москвич и не русский делает его пример аналитически тем более ценным. С периферии системные тренды и противоречия нередко выглядят более выпукло. Прежде всего, благодаря Мусе Шанибову мы получили материал к анализу того, что привело к перестройке, и как попытка социалистической реформации обернулась крахом государства и откатом его обломков на мировую периферию.

Во-вторых, это исследование не только Кавказа, но всего Советского Союза и, даже шире, всех стран государственного социализма, возникших из первотолчка Октябрьской революции 1917 г. и так или иначе прекративших быть социалистическими на рубеже 1989 г. Сверхзадачей было выдвинуть целостную теорию, способную объяснить не только то, что привело к этническим конфликтам на Кавказе и кровавому краху Югославии, но также обусловило либерально-демократические результаты Чехии, Польши и республик Балтии, равно как и последние два десятилетия авторитарной стабильности Узбекистана, Белоруссии и, вдалеке от нас, громадного Китая.[4] История не окончена, как показали недавние события в Украине. В теоретической конструкции этой книги Украина и три прибалтийские республики служили контрпримером междоусобным этническим войнам, охватившим Кавказ. Главную опасность возникновения конфликтов при всяких попытках найти выход из кризиса СССР, предполагавших ослаблением деспотического контроля над экономикой и политической сферой, представляли именно западная Украина и Прибалтика,  выступавшие аналогом Хорватии в составе Югославии, плюс Средняя Азия по аналогии с Афганистаном. Далеко не все структурные предпосылки конфликтов сдетонировали в начале 1990-х. Увы, это не означало, что все опасности остались в прошлом. Пройдя через несколько хаотичных пост-советских итераций, структурные опасности вновь дают себя знать.

И все-таки… Советская перестройка, вопреки воцарившемуся на сей счет уничижительному пессимизму, довольно успешно взяла разбег перед прыжком из одряхлевшей модели военно-индустриального тоталитаризма  к  демократизации и оживлению модернизационных сил. Прыжок обернулся болезненным и обескураживающим падением. Советский Союз был сложно сочлененным государством, давно, еще с хрущевских времен, утратившим былое командное единство и управляемость, но при этом так и не обретшим демократической гибкости и рыночной связности. Однако также сохраняются те структурные условия и силы, некогда порожденные советской модернизацией, которые раз за разом приводили послевоенный СССР к движениям за реформирование политической и экономической системы и сближение с континентальной Европой на почетных условиях. Пройдя через свои хаотические итерации постсоветских десятилетий, эти более оптимистичные структурные условия могут еще проявиться, возможно, и в ближайшем будущем. Так что с годами эта книга становится также попыткой объяснить следующим поколениям опыт их родителей и предшественников.

Остается сказать, что в руках у вас отнюдь не схоластическое упражнение на теоретические темы современной социологической классики. Для выходца из некогда политически закрытого советского блока, мне просто невероятно повезло учиться и работать у Иммануила Валлерстайна, Джованни Арриги, Чарльза Тилли, Рэндалла Коллинза, Ивана Селеньи, Джеймса Скотта, Перри и Бенедикта Андерсонов, а также вести переписку с Пьером Бурдье по поводу той памятной фотографии Мусы Шанибова в папахе.  Эта книга родилась как попытка объяснить прежде всего им, откуда я взялся и что там у нас произошло, на Кавказе и в СССР.


[1] Georgi M. Derluguian, Bourdieu’s Secret Admirer in the Caucasus: A World-Systems Biography. University of Chicago Press, 2005

[2] В русских переводах ныне закрепилось написание «мир-система» через дефис. См. Иммануил Валлерстайн, Мир-система модерна, в 4-х томах. Пер. с английского, литер. ред., коммент. Николая Проценко. М., Русский фонд содействия образованию и науке, 2014-16

[3] Впервые данная гипотеза была изложена в написанной летом 1989 г. рукописи «Горские князья, партвыдвиженцы и помидорщики: 200 лет эволюции элит Адыгеи», которая впоследствии широко разошлась в интернете. Среди печатных вариантов см. Г.М. Дерлугьян, «Чеченцы — спартанцы Кавказа» и «О национальной гордости грузин», сс. 140-194 в сборнике Как устроен этот мир, М., Издательство Института Гайдара, 2013; Georgi Derluguian, “The Forgotten Complexities of Jihad in the North Caucasus”, pp. 75-92 in: Lale Yalçin-Heckmann and Bruce Grant (eds.) The Caucasus Paradigms [Halle Studies in the Anthropology of Eurasia]. Münster: LIT Verlag, 2008.

[4] Теория излагается в моей главе «Чем коммунизм был» в социологическом квинтете Иммануила Валлерстайна, Рэндалла Коллинза, Майкла Манна, Георгия Дерлугьяна и Крэга Калхуна, чей английский оригинал Does Capitalism Have a Future? (Oxford University Press, 2013) переведен уже на 15 языков, включая русский: Есть ли будущее у капитализма? М., Издательство Института Гайдара, 2015, сс. 156-215

 

Georgi Derluguian
Website | + posts
Professor of Social Research and Public Policy

Affiliation

New York University Abu Dhabi

Links

NYU Abu Dhabi (Bio)

Expertise

Revolutions, Social Change, Ethnography, Caucasus, Russia, Nationalism, Civil Society, Religion
  • Georgi Derluguian
    https://www.ponarseurasia.org/members/georgi-derluguian/
    The Current Tensions Around Donbas
  • Georgi Derluguian
    https://www.ponarseurasia.org/members/georgi-derluguian/
    In the Caucasus, There Is a Peace Agreement but Not Peace
  • Georgi Derluguian
    https://www.ponarseurasia.org/members/georgi-derluguian/
    The Yerevan Protests in 2021: a Sociological Eye
  • Georgi Derluguian
    https://www.ponarseurasia.org/members/georgi-derluguian/
    The Armenian Anomaly [VIDEO]
Related Topics
  • Дерлугьян
  • Россия
  • СССР
Previous Article
  • In the News | Hовости

Haran: Putin has not withdrawn his troops from Ukraine, nor advanced any further

  • July 15, 2017
  • PONARS Eurasia
View
Next Article
  • Commentary | Комментарии

О придании русскому языку статуса официального в Армении

  • July 18, 2017
  • Sara Huzar
View
You May Also Like
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем
  • Territorial Conflict

Dominating Ukraine’s Sky

  • Volodymyr Dubovyk
  • March 5, 2022
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Russian Anti-War Protests and the State’s Response

  • Lauren McCarthy
  • March 4, 2022
View
  • Commentary | Комментарии

Путин и Лукашенко

  • Konstantin Sonin
  • August 29, 2020
View
  • Commentary | Комментарии

Отравление оппозиционеров в России превратилось в регулярную практику

  • Vladimir Gelman
  • August 22, 2020
View
  • Commentary | Комментарии

Авторитарные режимы не вечны: О ситуации в Белоруссии

  • Vladimir Gelman
  • August 14, 2020
View
  • Commentary | Комментарии

В Беларуси пока что все идет по российскому сценарию

  • Olexiy Haran
  • August 12, 2020
View
  • Commentary | Комментарии

Опасная игра Лукашенко

  • Pavel Baev
  • August 11, 2020
View
  • Commentary | Комментарии

Власть справилась

  • Sergei Medvedev
  • August 10, 2020

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events
Powered by narva.io

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.