PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • Membership
      • All Members
      • Core Members
      • Collegium Members
      • Associate Members
      • About Membership
    • Ukraine Experts
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcasts
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Task Forces
    • Amplifying Voices of Europe, the Caucasus, and Central Asia (AVECCA)
    • Russia in a Changing Climate
    • Ukraine
  • Ukraine Experts
Contacts

Address
1957 E St NW,
Washington, DC 20052

adminponars@gwu.edu
202.994.5915

NEWSLETTER
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • Membership
      • All Members
      • Core Members
      • Collegium Members
      • Associate Members
      • About Membership
    • Ukraine Experts
    • Executive Committee
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
    • Submissions
  • Podcasts
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
  • Task Forces
    • Amplifying Voices of Europe, the Caucasus, and Central Asia (AVECCA)
    • Russia in a Changing Climate
    • Ukraine
  • Ukraine Experts
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • Ukraine Task Force: Getting Ukraine Right: From Negotiations Trap to Victory

    View
  • Ensuring Genuine Results? A New Electoral Design in Uzbekistan

    View
  • Ukraine, Taiwan, and Macron’s “Strategic Autonomy”

    View
  • After Violence: Russia’s Beslan School Massacre and the Peace that Followed

    View
  • Ukraine’s Unnamed War: Before the Russian Invasion of 2022

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • The Putin-Xi Summit: What's New In Their Joint Communique ? February 23, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman speaks with Russian China experts Vita Spivak and Alexander Gabuev about the February meeting between Vladimir Putin and Xi Jinping, and what it may tell us about where the Russian-Chinese relationship is headed.
  • Exploring the Russian Courts' Ruling to Liquidate the Memorial Society January 28, 2022
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with scholars Kelly Smith and Benjamin Nathans about the history, achievements, and impending shutdown of the Memorial Society, Russia's oldest and most venerable civic organization, and what its imminent liquidation portends for the Russian civil society.
  • Russia's 2021 census and the Kremlin's nationalities policy [Lipman Series 2021] December 9, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with social scientist Andrey Shcherbak about the quality of the data collected in the recent population census and the goals of Vladimir Putin's government's nationalities policy
  • Active citizens of any kind are under threat [Lipman Series 2021] November 5, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Alexander Verkhovsky about the Kremlin's ever expanding toolkit against political and civic activists, journalists, and other dissidents.
  • Russia's Legislative Elections followup [Lipman Series 2021] October 4, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Tanya Lokot and Nikolay Petrov about the results of Russia’s legislative elections and about what comes next.
  • Why Is the Kremlin Nervous? [Lipman Series 2021] September 14, 2021
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about Russia’s September 17-19 legislative elections, repressive measures against electoral challengers, and whether to expect anything other than preordained results.
  • Vaccine Hesitancy in Russia, France, and the United States [Lipman Series 2021] August 31, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Denis Volkov, Naira Davlashyan, and Peter Slevin about why COVID-19 vaccination rates are still so low across the globe, comparing vaccine hesitant constituencies across Russia, France, and the United States.  
  • Is Russia Becoming More Soviet? [Lipman Series 2021] July 26, 2021
      In a new PONARS Eurasia Podcast episode, Maria Lipman chats with Maxim Trudolyubov about the current tightening of the Russian political sphere, asking whether or not it’s helpful to draw comparisons to the late Soviet period.
  • The Evolution of Russia's Political Regime [Lipman Series 2021] June 21, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Grigory Golosov and Henry Hale about the evolution of Russia's political regime, and what to expect in the lead-up to September's Duma elections.
  • Volodymyr Zelensky: Year Two [Lipman Series 2021] May 24, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sergiy Kudelia and Georgiy Kasianov about Ukrainian President Zelensky's second year in office, and how he has handled the political turbulence of the past year.
  • Commentary | Комментарии

Постсоветский эксклюзив. Как Карабах может сблизить Россию и Запад

  • October 2, 2017
  • Sergei Markedonov

Карабахский конфликт – единственный на постсоветском пространстве, где Россия и Запад готовы действовать совместно. Это уникальный опыт сотрудничества поверх углубляющихся противоречий. Конечно, взаимодействие в Карабахе не может само по себе остановить негативные тенденции в отношениях России и Запада, но сотрудничество ради общих, пускай и тактических задач неизбежно принесет небольшую порцию свежего воздуха

На полях 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН прошли переговоры по нагорно-карабахскому урегулированию. Ожидается, что до конца календарного года пройдет встреча президентов Армении и Азербайджана, в ходе которой Серж Саргсян и Ильхам Алиев обсудят текущую динамику неразрешенного конфликта. И хотя дипломаты высказываются о предстоящем саммите с осторожным оптимизмом, серьезных оснований ожидать прорыва нет.

Локальные проблемы

Переговорный процесс вокруг карабахского урегулирования продолжается уже не первый год. После того как в мае 1994 года вступило в силу Соглашение о бессрочном прекращении огня, конфликтующим сторонам было предложено множество различных проектов по выходу из тупика, начиная с планов по «обмену территориями» между Арменией и Азербайджаном и заканчивая проектом по созданию «общего государства» между Нагорным Карабахом и Азербайджанской Республикой. В Баку и Ереване рассматривали и пакетный план (разрешение всех спорных вопросов вместе), и поэтапный план (разделение мирного процесса на определенные стадии, подкрепленные юридически обязывающими документами). И все это не считая таких экзотических предложений, как создание «кавказского Бенилюкса» или использование «модели Аландских островов» (территорий Финляндии, компактно заселенных шведами) для Карабаха в составе Азербайджана.

Фактически весь запас креативных идей по замирению Баку и Еревана исчерпан. И ожидать появления некоего чудодейственного решения, которое будет явлено дипломатической мудростью глав конфликтующих государств или дипломатами-посредниками, не приходится.

За столом переговоров обсуждаются, по сути, две ключевые проблемы. Первая – это статус бывшей Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), в советское время входившей в состав Азербайджанской ССР, но де-факто покинувшей ее еще до распада Союза. Вторая проблема – деоккупация семи районов (пяти полностью и двух частично), примыкавших к этой автономии.

Этим армяно-азербайджанский конфликт отличается от многих других постсоветских конфликтов – ситуации в Абхазии, Южной Осетии или Приднестровье. В случае Карабаха речь идет не только о возможной сецессии некоей непризнанной республики, но и о том, что это образование для укрепления собственной безопасности (а НКАО в советское время не имела общей границы с Армянской ССР) заняло близлежащие территории. Заметим, заняло в условиях военных действий и прямой угрозы поглощения со стороны недружественного «материнского государства».

Стоящая за Нагорным Карабахом Армения использует этот фактор для укрепления своих переговорных позиций. Формула «статус в обмен на уступки по территориям» – краеугольный элемент армянской дипломатии, тогда как в Баку предпочитают говорить об «оккупации исконно азербайджанских земель» и «восстановлении целостности» страны.

Также в отличие от других постсоветских горячих точек в Нагорном Карабахе никогда не было миротворцев (ни российских, ни международных), а режим прекращения огня поддерживается балансом сил, имеющихся в распоряжении Баку и Еревана.

Впрочем, говорить о том, что конфликт является замороженным, не приходится. Прошлогодняя военная эскалация, названная в СМИ «четырехдневной войной», – яркое тому подтверждение. Однако события апреля 2016 года не должны сбивать с толку. Сегодня под впечатлением от «четырехдневной войны» весь предыдущий период начинают рассматривать чуть ли не как мирный, что в действительности далеко не так. Прошлогодняя эскалация лишь подняла планку вооруженного противостояния, которая шла вверх как минимум с марта 2008 года.

Таким образом, карабахский конфликт сейчас развивается по принципу маятника. Раунды переговоров чередуются с нарушениями перемирия. Либо масштабными, как «четырехдневная война», либо менее значительными, как те, что были зафиксированы в феврале или в июле 2017 года.

Не будем забывать и о втором фронте карабахского конфликта – столкновениях между армяно-азербайджанскими силами на границе этих государств за пределами собственно Карабаха, то есть вдоль рубежа, который не рассматривается как спорная территория. Пример тому – обострение в этой части Закавказья в канун новогодних каникул.

Что в сухом остатке? Переговоры не ведутся по существу проблемы. Всякий раз после очередной военной тревоги главы МИД или президенты Армении и Азербайджана заявляют о необходимости «вернуться за стол переговоров», а дипломаты-посредники говорят о том, как важно спасти мирный процесс. Но после каждого нового спасения происходит новое обострение, и так по кругу. До обсуждения практических компромиссов, уступок и разменов дело просто не доходит.

Глобальные решения

На первый взгляд получается тупиковая ситуация, из которой нет достойных выходов. Но не будем спешить с выводами, потому что у нагорно-карабахского конфликта, а также процесса его урегулирования есть еще одна очень важная особенность.

Почти все постсоветские конфликты в той или иной мере можно описать как проксипротивостояния России и Запада. Сразу оговоримся: этот формат установился не в процессе распада СССР и не в первые постсоветские годы. Но на сегодняшний день он реальность, данная нам в ощущениях. В грузино-абхазском и грузино-осетинском конфликте Москва – патрон двух частично признанных республик, а США и НАТО поддерживают Грузию и ее «территориальное единство». То же самое разделение труда мы видим на юго-востоке Украины. В Приднестровье ситуация сложнее – Москва сотрудничает с Западом в переговорном формате «5 + 2». Но и тут у сторон совершенно разные взгляды на интеграцию двух днестровских берегов, а самое главное – на перспективы военного присутствия России в регионе.

И только карабахское урегулирование никогда не квалифицировалось ни Россией, ни Западом как фрагмент их геополитического противостояния. Даже после событий августа 2008 года в Южной Осетии и Абхазии американские дипломаты приветствовали посреднические усилия России, завершившиеся тогда подписанием Майендорфской декларации – первого документа после распада СССР, завизированного президентами и Армении, и Азербайджана.

США и ЕС поддерживали и продолжают поддерживать помимо общепринятого переговорного формата (где в качестве посредников выступают три сопредседателя Минской группы ОБСЕ – США, Франция и Россия) трехсторонние саммиты, во время которых сверяют позиции российский, армянский и азербайджанский президенты. Сегодня практически во всех заявлениях от имени Минской группы прошлогодний июньский саммит в Санкт-Петербурге, инициированный Владимиром Путиным, называют важным заделом для продолжения мирных переговоров. США и ЕС не видят в российских усилиях на карабахском направлении попытку изменить границы на постсоветском пространстве.

В то же время в отличие от той же Абхазии в Карабахе обе конфликтующие стороны заинтересованы в российском посредничестве. Уровень личного доверия между Путиным, Алиевым и Саргсяном несравним с контактами закавказских президентов с любыми другими главами государств. Этот ресурс признается американскими и европейскими дипломатами даже публично.

Поэтому неудивительно, что основой для карабахских переговоров выступают так называемые базовые принципы. По сути это основные тезисы будущего компромисса между Ереваном и Баку, которые представляют собой компромисс между Москвой, Вашингтоном и Парижем (последний в Минской группе играет роль своеобразного полпреда ЕС).

Можно сколько угодно сетовать на то, что эти предложения сырые. В самом деле, признание территориальной целостности Азербайджана там прекрасно уживается с идеей «юридически обязывающего референдума» по определению окончательного статуса Нагорного Карабаха (а если проголосуют против целостности и кто должен в этом голосовании участвовать?). Неясно, какое содержание вкладывается в определение «временный статус Нагорного Карабаха» (непраздный вопрос, как оно будет реализовано и станут ли признавать выборы в этом образовании). Декларация о коридоре, связывающем Карабах и Армению, также на практике может встретиться с десятками согласований, начиная от его протяженности и заканчивая шириной, и опять же статусом этого куска земли.

Но, возвращаясь к началу статьи: в базовых принципах очерчен круг возможных компромиссов и ключевых тем для урегулирования. И тут Россия и Запад готовы действовать совместно. Это практически уникальный опыт сотрудничества поверх все углубляющихся противоречий.

«Каждая страна имеет свою собственную национальную политику, но эта политика согласуется с курсом ОБСЕ», – заявил Ричард Хогланд, покидая свой пост временного сопредседателя Минской группы от США. Заявление, которое невозможно себе представить в абхазском или донбасском контексте.

Такое сотрудничество России и Запада радикально снижает риски в нагорно-карабахском конфликте. При таком раскладе Баку и Еревану приходится лавировать, удерживая своих ястребов от необдуманных шагов. В противном случае выбора между Москвой и Вашингтоном у них не будет, придется становиться врагами обеих стран, а это чревато.

Правда, за этим карабахским эксклюзивом нет системного сотрудничества. Отношения России и Запада полны противоречий по широкому спектру проблем. Как следствие, между сторонами нет доверия, а профессиональные посредники из Минской группы ограничены в возможностях совместно оказывать давление на конфликтующие стороны. Конфронтация России и Запада за рамками карабахского процесса подталкивает Баку и Ереван к тому, чтобы проверять на прочность единство стран-модераторов.

Между тем эскалация конфликта чревата рисками и для России, и для Запада. В случае обострения не исключено, что одним только Карабахом дело не ограничится и боевые действия могут перенестись на собственно армянскую территорию. Для Москвы это создаст целый ряд неприятных вопросов – от отношений с Баку до целостности евразийских интеграционных проектов, участники которых вряд ли займут солидарную позицию по данному вопросу, как это уже бывало раньше в случаях с Абхазией или Крымом.

Для Запада масштабный вооруженный конфликт в непосредственной близости от стратегической трубы Баку – Тбилиси – Джейхан с неясными перспективами вмешательства Ирана и Турции тоже далеко не самая блестящая перспектива.

Это означает, что карабахский конфликт создает для России и Запада серьезные стимулы для сотрудничества поверх имеющихся противоречий. Вопрос только в его наполнении. 

Очевидно, что России и Западу не стоит требовать слишком много от сторон карабахского конфликта. На первом месте сегодня минимизация военных инцидентов, снижение рисков сползания в новую войну. И только потом перевод переговоров из имитационного формата в содержательный диалог, с поиском компромиссов и разменов.

На этом, думается, и следует сосредоточить основное внимание, прекрасно понимая, что быстрых прорывов ожидать не приходится. Нагорно-карабахский процесс может стать успешной моделью, которая потом будет применена в других постсоветских конфликтах, – например, в том же урегулировании противостояния в Донбассе. Но для того, чтобы эта модель заработала, необходима хотя бы минимальная прагматизация общего контекста отношений Запада и России.

Карабахское урегулирование не может само по себе стать рычагом для остановки негативных тенденций в отношениях России и Запада. Но повышение качества взаимодействия ради общих, пускай и тактических задач может принести небольшую порцию свежего воздуха.

Читать статью | © Московский центр Карнеги

Related Topics
  • Азербайджан
  • Армения
  • Маркедонов
  • Нагорный Карабах
  • Россия
Previous Article
  • Commentary | Комментарии

In The Bud – A global system of digital certificates is “wrongheaded”

  • October 2, 2017
  • Samuel Greene
View
Next Article
  • Commentary | Комментарии

Russia Tries to Conclude Its Syrian Venture

  • October 3, 2017
  • Pavel Baev
View
You May Also Like
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Ensuring Genuine Results? A New Electoral Design in Uzbekistan

  • Akrom Avezov
  • May 19, 2023
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Ukraine, Taiwan, and Macron’s “Strategic Autonomy”

  • Maurizio Delli Santi
  • April 30, 2023
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Russia’s Regional Governors: Backing the War, Upholding the Status Quo

  • Irina Busygina and Mikhail Filippov
  • April 7, 2023
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

The Desire to Possess: Russia’s War for Territory

  • Irina Busygina
  • February 8, 2023
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Kyiv-Washington Relations in Times of Colossal War: The Ultimate Test of a Strategic Partnership

  • Volodymyr Dubovyk
  • January 11, 2023
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Prevailing Soviet Legacies

  • Irina Busygina and Mikhail Filippov
  • December 27, 2022
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

In Russia’s Nuclear Messaging to West and Ukraine, Putin Plays Both Bad and Good Cop

  • Simon Saradzhyan
  • December 23, 2022
View
  • Commentary | Комментарии
  • Recommended | Рекомендуем

Ukraine’s Asymmetric Responses to the Russian Invasion

  • Nurlan Aliyev
  • July 28, 2022

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events
Powered by narva.io

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.