PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
Contacts
Address 1957 E St NW, Washington, DC 20052 adminponars@gwu.edu 202.994.5915
NEWSLETTER
Facebook
Twitter
YouTube
Podcast
PONARS Eurasia
PONARS Eurasia
  • About
    • Contact
    • List of Members
  • Policy Memos
    • List of Policy Memos
  • Podcast
  • Online Academy
  • Events
    • Past Events
  • Recommended
DIGITAL RESOURCES
digital resources

Bookstore 📚

Knowledge Hub

Course Syllabi

Point & Counterpoint

Policy Perspectives

RECOMMENDED
  • Preparing for the Parliamentary Elections of 2021: Russian Politics and Society (Gel’man, Lankina, Semenov, Smyth, and more)

    View
  • Russians supported Putin’s moves in Crimea in 2014. Here’s what’s different in 2021

    View
  • Putin’s Rules of the Game: The Pitfalls of Russia’s New Constitution

    View
  • In the Caucasus, There Is a Peace Agreement but Not Peace

    View
  • Russia’s Niche Soft Power: Sources, Targets and Channels of Influence

    View
RSS PONARS Eurasia Podcast
  • Music and Politics in Contemporary Russia [Lipman Series 2021] April 12, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Alexander Gorbachev about the dynamic music scene in contemporary Russia, and how free Russian musicians are to make political statements.
  • How is the Russian Government Coping with Rising Food Prices? [Lipman Series 2021] March 15, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Anton Tabakh about rising food prices in Russia, and what they might mean for Russia's current and future stability.
  • The Communist Party of the Russian Federation: More Than Just Systemic Opposition? [Lipman Series 2021] March 5, 2021
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Felix Light and Nikolay Petrov about the contemporary Communist Party of the Russian Federation, including the divisions between its leadership and membership, its attitude toward Alexei Navalny, and why it might be more than just "systemic" opposition after all.
  • Internet Resources: Civic Communication and State Surveillance [Lipman Series 2021] February 16, 2021
    In this week's PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Andrei Soldatov and Tanya Lokot about the role of the internet in contemporary Russian politics, including both as a tool of the Russian opposition and as an instrument of the increasingly repressive Russian regime.
  • The Rise of Alexei Navalny's Political Stature and Mass Protest in Russia [Lipman Series 2021] February 1, 2021
    In the first PONARS Eurasia Podcast of 2021, Maria Lipman chats with Greg Yudin about the current protests taking place in Russia, and what Alexei Navalny's growing popular support means for the Putin regime.
  • Russian Social Policy in the COVID-19 Era [Lipman Series 2020] December 21, 2020
    In 2020’s final episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Sarah Wilson Sokhey and Ella Paneyakh to discuss Russian social policy in the COVID-19 era, and public perception of Russia’s overall pandemic response.
  • Conscious Parenting Practices in Contemporary Russia [Lipman Series 2020] December 10, 2020
    In this week's episode of the PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Julia Yuzbasheva and Maria Danilova to learn more about the proliferation of "conscious parenting" practices in contemporary Russian society.
  • The Transformation of Belarussian Society [Lipman Series 2020] November 11, 2020
    In this episode of the PONARS Eurasia Podcast, Masha Lipman chats with Grigory Ioffe about the long-term and short-term factors that led up to the current protests in Belarus, and the ongoing transformation of Belarussian society.
  • Russian Lawmakers Adjust National Legislation to the Revised Constitutional Framework [Lipman Series 2020] October 26, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Ben Noble and Nikolay Petrov about ongoing changes to Russia’s national legislation based on the recently revised constitutional framework, and what these changes portend for the 2021 Duma election.
  • Russia's Regional Elections [Lipman Series 2020] September 25, 2020
    In this week’s PONARS Eurasia Podcast, Maria Lipman chats with Graeme Robertson and Konstantin Gaaze about Russia’s September 13 regional elections and whether or not the Kremlin should be worried about upcoming Duma elections.
  • Policy Memos | Аналитика

Гражданское общество и вторая путинщина

  • September 30, 2013
  • James Richter

В первый год второго президентства Владимира Путина, очевидно, в ответ на массовые демонстрации прошедшего избирательного цикла, Кремль начал обширную кампанию по запугиванию, подрыву репутации, закрытию и даже преследованию в уголовном порядке неправительственных организаций (НПО), которые получают помощь от зарубежных доноров, особенно, из США. В то же время, власти резко увеличили финансирование «социально-ориентированных» НПО и стали поощрять Православную Церковь играть бὀльшую роль в организации российского общества. В настоящей статье проводится анализ российской политики прошлого года в отношении гражданских общественных организаций и обсуждаются ее последствия для внутриполитического будущего России.

Сразу после своего избрания Путин начал искать баланс между суверенитетом и глобализацией. Сохранение внутреннего и внешнего суверенитета российского государства было постоянной темой его выступлений за все время нахождения у власти. В этом вопросе, однако, Путин сталкивается с дилеммой. Он признает, что внешнеполитический суверенитет России не выстоит, если не удастся обуздать силы глобализации. Выступая перед Федеральным Собранием в декабре 2012 г. он заявил: “Кто вырвется вперед, а кто останется аутсайдером и неизбежно потеряет свою самостоятельность, будет зависеть не только от экономического потенциала, но прежде всего от воли каждой нации, …от способности к движению вперед и к переменам.”

Но при этом он также выразил обеспокоенность по поводу того, что центростремительное давление и соблазны глобализованного мира могут подорвать российский суверенитет изнутри: хотя Россия должна «уверенно развиваться», она должна «сохранить свою национальную и духовную идентичность, не растерять себя как нация. Быть и оставаться Россией». Риторика Путина периода второго президентства делает особый упор на ущербе моральной ткани российского общества, который наносит индивидуализм, поощряемый приходящими с Запада либеральными идеями:

“После 70-летнего советского периода граждане России прошли через необходимый и естественный этап восстановления значимости своих частных интересов. Это абсолютно нормально. Но работа каждого на себя имеет и свои пределы, имеет и свои границы… Но, к сожалению, тогда же были утрачены и многие нравственные ориентиры. Мы в известном смысле вместе с грязной водой и ребенка выплеснули… Сегодня российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп – милосердия, сочувствия, сострадания друг другу, поддержки и взаимопомощи… Именно в гражданской ответственности, в патриотизме вижу консолидирующую базу нашей политики».

Иными словами, президент приветствует гражданскую активность при условии, что это будет правильная гражданская активность, которая обеспечит сплоченность общества, оказавшегося под угрозой индивидуалистических и космополитических импульсов современной жизни. Гражданская активность помогает выстроить межличностную эмпатию и доверие в обществе.  Она формирует граждан, которые соблюдают закон и выражают свои требования по каналам приемлемых институциональных путей. Таким образом гражданское общество (даже в либеральном обществе) стремится определить и укрепить границу между «гражданским» поведением, отношением и лицами, которые заслуживают защиты со стороны государства, с одной стороны, и «негражданственным» поведением, отношением и лицами, которые не этого заслуживают, с другой стороны. В случае с Путиным, проведение границ особенно важно.

Кроме того «негражданственное общество» может относиться к потенциально опасному международному окружению за пределами государственных границ, либо  к отклонению от принятых норм в рамках этих границ. Объединяя оба эти понятия, обвиняя инакомыслящих в пособничестве врагам России, Путин пытается как подорвать репутацию оппозиции, так и подчеркнуть необходимость обеспечения сильного государства.

Но здесь Путин сталкивается с другой проблемой. В течение большей части периода его президентства, вплоть до сегодняшнего дня, многие из наиболее профессиональных, заметных и устойчивых НПО в России существенно зависели от поддержки со стороны внешних доноров. Поначалу, когда режим все еще нуждался в услугах, экспертизе и идеях, которые эти организации могли предоставить, власти избегали прямой конфронтации, отдавая предпочтение «импортозамещяющей» политике, согласно определению Сары Хендерсон.[1] Кремль создал сеть новых НПО, которые зависят от денег и руководства со стороны государства (ГОНГО – Государством организованные негосударственные организации), одновременно пытаясь принизить статус организаций, финансируемых из-за рубежа, а также уменьшить их пространство для маневра. Власти стали расширять эту политику после цветных революций в Грузии и Украине, введя, в частности, в 2006 г. закон, направленный против НПО, финансируемых из-за рубежа, который позволяет властям усилить надзор и, в конечном счете, закрыть любую организацию по своему усмотрению. Однако лишь немногие организации были на самом деле закрыты, несмотря на существенный рост проблем, создаваемых властями.

После массовых демонстраций 2011-2012 гг. Кремль стал проводить эту политику с особым рвением. За первые семь месяцев своего нового срока правления президент Путин подписал несколько законов, в которых НПО, получающие иностранную помощь, были определены как потенциальные враги народа. Подробности этого законодательства и результаты его применения можно найти в опубликованном в Интернете отчете Хьюман Райтс Вотч «Разрушительное законотворчество».[2]

В наиболее опасных новых законах расширяется трактовка понятия «государственная измена», и теперь оно включает в себя предоставление «консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации». Однако, насколько мне известно, по этому обвинению пока не было возбуждено ни одного дела.

Краеугольным камнем новой политики стал изданный в июле 2012 г. закон, который предписывает всем НПО, получающим иностранное финансирование и участвующим в политической деятельности, зарегистрироваться как «иностранные агенты». Как и закон об НПО от 2006 г., новый закон предусматривает, что такие организации будут подвергаться расширенному аудиту и более строгим инспекциям, но подлинный ущерб от этого закона заключается в наделении таких организаций статусом, который ассоциируется со шпионажем и предательством. Более того, понятие «политическая деятельность» было сформулировано так, чтобы оно распространялось на любую организацию, которая пытается повлиять на должностных лиц или общественное мнение по любому вопросу, связанному с государственной политикой. И, тем не менее, до середины января все организации, за исключением одной (правозащитная организация в Чувашии), отказались признавать, что они занимаются политической деятельностью и отказались зарегистрироваться, тогда как министр юстиции Александр Коновалов открыто выразил нежелание соблюдать закон, противоречащий «духу российского законодательства об НПО».

Однако в середине февраля Путин на встрече с сотрудниками ФСБ заявил, что этот закон нужно соблюдать. Вскоре после этого сотрудники местных прокуратур, налоговых ведомств и порой даже органов санитарного надзора начали проводить внезапные инспекции и аудиты сотен НПО по всей стране (и даже религиозных организаций, хотя закон на них явно не распространяется). К лету 2013 г. по меньшей мере 44 организации получили предупреждения о том, что они должны зарегистрироваться в качестве «иностранных агентов». Среди получивших это уведомление была даже организация «Помощь больным муковисцидозом». По меньшей мере пяти таким организациям суд заявил, что они должны либо заплатить штраф, либо расформироваться. Самым известным было дело московского отделения организации «Голос», занимающейся мониторингом выборов, деятельность которой власти приостановили на шесть месяцев.

Интересно, что к середине июля Кремль выразил готовность отступить и отказаться от наиболее вопиющих аспектов закона. В начале июля Путин заявил на встрече с экспертами по правам человека и генеральным прокурором Юрием Чайкой, что закон нуждается в поправках, и должен содержать более узкое определение понятия «политическая деятельность». Несколько дней спустя суд в Перми закрыл дело о двух общественных организациях, не найдя оснований, обосновывающих предъявленное им требование зарегистрироваться в качестве иностранных агентов. Затем, 18 июля, согласно РБК Daily, Чайка дал понять, что закон будет применяться только в отношении организаций, которые непосредственно вовлечены в политические выборы – такие как «Голос, Лига избирателей и др.» И действительно, в конце августа Генеральная прокуратура объявила, что из 2200 организаций, которые по их данным получили иностранное финансирование, только 22 были признаны нарушившими закон.

Как и закон об НПО от 2006 г. этот закон, похоже, рассчитан больше на то, чтобы запугивать и создавать проблем, чем карать. Но и при этом он нанес ощутимый ущерб гражданской активности в России. Общественные организации гораздо менее склонны к получению финансирования из-за рубежа и участию в деятельности, которая может быть истолкована как «политическая». Кроме того, эта кампания произвела небольшое, но существенное воздействие на отношение общественности к деятельности НПО. Согласно недавнему опросу общественного мнения, проведенного «Левада-Центром», 50% опрошенных в целом положительно отнеслись к НПО – столько же, сколько и в 2012 г.[3] Однако количество людей, отрицательно относящихся к деятельности НПО, увеличилось с 13% до 19%. Кроме того, большее количество респондентов (49%) положительно отнеслись к действиям действий властей, направленных на ограничение иностранного влияния на НПО, и меньше респондентов выразили негативное отношение (20%).

Кремль также усложнил получение внешнего финансирования общественными организациями. Самый большой удар был нанесен в октябре 2012 г., когда Кремль потребовал прекращения деятельности Агентства США по международному развитию (USAID) в России. Следуя логике политики «импортозамещения» администрация президента объявила, что утроит количество денег, выделяемых российским НПО в рамках конкурса на президентские гранты, до почти трех миллиардов рублей. Но для конкурсов, устраиваемых Кремлем, характерна непрозрачность, их организаторов обвиняют в фаворитизме, и за последние годы они утратили доверие со стороны НГО. По результатам конкурса, объявленным в конце августа 2013 г. в число победителей вошли такие известные правозащитные организации как «Мемориал», Московская Хельсинкская Группа и движение «За права человека»,   Кроме того, в июле Путин объявил о том, что Кремль будет выделять ежегодно еще полмиллиарда рублей на гранты, распределяемые по результатам конкурса, который будет проводить организация известной деятельницы Эллы Памфиловой «Гражданское достоинство», которая, очевидно, должна вызывать большее доверие. Тем не менее, эти инициативы не восполнят урон, нанесенный закрытием USAID, крупнейшего источника иностранной помощи широкому диапазону российских НКО, среди которых есть организации, выступающие за улучшение здравоохранения, защиту окружающей среды и развитие гражданского общества.

В отличие от политики ««импортозамещения» в 2000-е годы, нынешние усилия Путина, направленные как на развитие, так и на сдерживание гражданского активизма, имеют новое моральное измерение, которое вписывается в логику его выступления перед Федеральным Собранием в декабре прошлого года. Наиболее явно этот новый акцент просматривается в недавнем законе, направленном против сообщества ЛГБГ, а также в законе против «богохульства». Говоря о гражданской активности Путин выразил пожелание о том, чтобы Православная Церковь играла бы бὀльшую роль в развитии «гражданской ответственности, в патриотизме». Например, в феврале 2013 г., выступая перед участниками Архиерейского собора Русской Православной Церкви, он заявил, что Церковь должна «получить все возможности для полноценного служения в таких важнейших сферах, как поддержка семьи и материнства, воспитание и образование детей, молодежная политика, решение социальных проблем, … укрепление патриотического духа Вооруженных сил». Насколько мне известно, Кремль не выделил дополнительных финансовых средств на поддержку православных гражданских организаций, но, с другой стороны, в целом православные организации не подверглись инспекциям, которые прошлой весной обрушились на другие религиозные организации, включая и представительства исламских благотворительных фондов, католические приходы, общества пятидесятников и моромонов.

Тем не менее, есть признаки того, что среди российских чиновников сохраняется поддержка более прагматичного подхода к гражданскому активизму. На этом фоне особенно ярко выделяется публичное заявление Коновалова о нецелесообразности закона об иностранных агентах. Кроме того, закон натолкнулся на активное сопротивление в Совете при президенте по развитию гражданского общества и правам человека и даже со стороны членов обычно ручной Общественной палаты. Еще более примечательным оказался тот факт, что программа по поддержке «социально ориентированных» НПО, проводимая Министерством экономического развития, спокойно продолжила свою работу несмотря на бурю, разыгравшуюся вокруг закона об «иностранных агентах». Эта программа инициирована президентом Медведевым в апреле 2010 г. и предусматривает выделение прямой финансовой поддержки отдельным НПО и существенные субсидии региональным властям с целью оказания материально-технической и некоторой финансовой поддержки местным организациям. Хотя эта программа и вписывается в политику «импортозамещения», она проводится более эффективно и прозрачно, нежели вышеупомянутая программа выделения президентских грантов. Например, в конце июля были объявлены результаты первого раунда национального конкурса, и самую высокую оценку получила пермская  организация «ГРАНИ», которая менее чем за месяц до этого подверглась судебному преследованию за нарушение закона об «иностранных агентах».

Подводя итоги следует отметить, что путинская политика и риторика по поводу гражданских общественных организаций в период его второго президентства предполагают стратегическое смещение в сторону дальнейшей защиты внутреннего суверенитета от давления и соблазнов модернизирующегося и глобализирующегося мира. Это не сулит ничего хорошего для экономического и социального развития России. Если ограничивать пространство для независимой общественной деятельности, то гражданские общественные организации перестанут быть источником социальных инноваций и начнут функционировать как остальные элементы государственной бюрократии. В этом случае последняя глава путинизма будет все больше напоминать период брежневского застоя.


[1] Sarah L. Henderson, “Shaping Civic Advocacy: International and Domestic policies toward Russia’s NGO Sector,” in Mary Kay Gugerty and Aseem Prakash, eds., Advocacy Organizations and Collective Action (New York: Cambridge University Press, 2010).

[2] “Разрушительное законотворчество”. Хьюман Райтс Вотч. 24 апреля  2013 (http://www.hrw.org/ru/reports/2013/04/24/razrushitelnoe-zakonotvorchestvo).

[3] “Отношение к НКО,” Левада-центр,  11 июля 2013 г. (http://www.levada.ru/11-07-2013/otnoshenie-k-nko).

 

Опубликовано также:

Джеймс Рихтер. Путинизм как брежневский застой. Slon, 04.10.2013 (7436  2)

Джеймс Рихтер. Гражданское общество и вторая путинщина. Эхо Москвы, 05.10.2013 (2139  13)

 

Memo #:
276
Series:
2
PDF:
pepm_276_rus_Richter_Sept2013.pdf
James Richter
James Richter
Website | + posts
Professor, Department of Political Science
Affiliation

Bates College
Links

Bates College (Bio)
Expertise

International Politics, Russia, Non-Governmental Organizations, Democratic Assistance, Feminist and Environmental Movements in Russia
  • James Richter
    https://www.ponarseurasia.org/members/james-richter/
    Путинизм как брежневский застой
  • James Richter
    https://www.ponarseurasia.org/members/james-richter/
    New Policy Memo: Civil Society and the Second "Putinshchina"
  • James Richter
    https://www.ponarseurasia.org/members/james-richter/
    Civil Society and the Second Putinshchina
  • James Richter
    https://www.ponarseurasia.org/members/james-richter/
    Civil Society in the New Authoritarianism
Related Topics
  • USAID
  • НПО
  • ПОНАРС
  • Путин
  • Рихтер
  • Россия
Previous Article
  • Policy Memos | Аналитика

Новая трактовка российской внешней политики: Влияние неформальных патронажно-клиентельных сетей

  • September 30, 2013
  • Kimberly Marten
View
Next Article
  • Recommended | Рекомендуем

New Policy Memo: New Media, Political Information, and Opposition Views in Russia: A Cautionary Note Based on Survey Evidence

  • October 1, 2013
  • Theodore Gerber
View
You May Also Like
View
  • Policy Memos | Аналитика

This Time is Different (Again): The Political Consequences of the Economic Crisis in Russia

  • Andrei Semenov
  • April 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Dzerzhinsky Discord: Who Will Fill the Vacancy in Lubyanka Square?

  • Maria Lipman
  • March 19, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Political Consequences of Public Relations Miscalculations: Will Ukraine’s Anti-corruption Bureau be Terminated?

  • Ivan Gomza
  • March 12, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Belarus Protests and Russia: Lessons for “Big Brother”

  • Natalya Chernyshova
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

Central Asian Responses to COVID-19: Regime Legitimacy and [De]Securitization of the Health Crisis

  • Mariya Omelicheva and Lawrence P. Markowitz
  • March 1, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

COVID-19 in Russia: What Russians Expected, What They Got, and What They Think About It

  • Sarah Wilson Sokhey
  • February 22, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

The Russian Parliament and the Pandemic: A State of Emergency, Post-constitutional Changes, Retaliatory Laws

  • Ekaterina Schulmann
  • February 16, 2021
View
  • Policy Memos | Аналитика

Pasta and Sugar, Not Navalny, Are Putin’s Main Worries

  • Evgeny Finkel, Janetta Azarieva and Yitzhak Brudny
  • February 9, 2021

Leave a Reply Cancel reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

PONARS Eurasia
  • About
  • Membership
  • Policy Memos
  • Recommended
  • Events

Permissions & Citation Guidelines

Input your search keywords and press Enter.