Росстат, российская служба государственной статистики, только что опубликовала данные по промышленному производству в январе 2015 года. Их стоит рассмотреть поподробнее, поскольку они являются прекрасным примером того, что в вопросах российской экономики правда почти всегда — понятие субъективное.
На макроуровне цифры вполне позитивные. Рост общего объема промышленного производства по отношению к январю 2014 года составил 0,9%. Это, разумеется, не так уж много, но учитывая то огромное давление, которое в настоящее время испытывает российская экономика, цифра, на самом деле, вполне приличная. Конечно же, все могло быть гораздо хуже.
Однако если перейти с общего объема промышленного производства на один уровень ниже — к распределению по конкретным отраслям промышленности, то здесь сразу же можно увидеть некоторые проблемы. Первая из них заключается в том, что в обрабатывающих отраслях в годовом исчислении отмечался незначительный спад (0,2%) промышленного производства. Что касается добычи полезных ископаемых, а также производства и распределения электроэнергии, газа и воды, то здесь рост производства составил, соответственно, 1,5% и 1,2%.
Сэм Грин (Sam Greene) из лондонского Кингс-колледжа опубликовал один из самых блестящих аналитических обзоров проблем, с которыми столкнулась российская экономика в последнее время. По моему скромному мнению, он достаточно убедительно доказал, что современный кризис фактически будет (по крайней мере, в краткосрочной перспективе) способствовать укреплению самых слабых и наиболее зависимых от государственного финансирования отраслей российской экономики, но при этом негативно скажется на частном секторе, который все больше испытывает финансовые трудности. На первый взгляд, может показаться, что данные Росстата подтверждают эти выводы. Несмотря на резкое падение цен на нефть, российская экономика на самом деле сегодня зависит от добычи ресурсов даже больше, чем год назад.
Если вы очень внимательно проанализируете данные, если посмотрите на цифры, приведенные в таблице по производству важнейших видов продукции в январе, то сразу же увидите, что здесь можно найти цифры, подтверждающие практически любой анализ. Если вы хотите сосредоточить внимание на продукции пищевой промышленности, можете рассказать о том, что Россия стремительно превратилась в страну, не имеющую себе равных по производству сыра (годовой рост производства составил 35,5%) или в нового лидера в производстве овощных консервов (рост производства которых по отношению к январю 2014 года составил 47%). Год оказался довольно удачным и для многих других направлений пищевой промышленности. Надеюсь, русским нравятся мясные консервы, потому что по сравнению с январем прошлого года теперь их стало на 15% больше.
Но надо признать, что все эти выросшие объемы производства в пищевой промышленности не способны компенсировать урон, нанесенный санкциями, которые Россия ввела против себя самой. Из-за ограничения поставок продуктов питания из Европы и в результате существенного обесценивания рубля неконтролируемый рост цен на продукты составил почти 20%. Тем не менее, рост производства означает, что по крайней мере в некоторых отраслях Россия оказалась более устойчивой, чем многие думали.
Но поскольку общий объем промышленного производства все-таки сократился на 0,1%, этот рост производства в пищевой промышленности, должно быть, кое-где был нивелирован (спадом в других отраслях). Так оно и было. Особенно заметным был спад в производстве средств транспорта. Производство тракторов по сравнению с январем 2014 года снизилось на 9,1%, грузовых автомобилей — на 13,6%, легковых автомобилей — на 25,7%, автобусов — на 29,1% и тракторных прицепов — почти на 60%.
Учитывая то, насколько обесценился за 2014 год рубль, можно было бы подумать, что внутреннее производство транспортных средств несколько выросло в качестве компенсации сокращения импорта. И, по крайней мере, можно было бы предположить, что эта тенденция сохранится. Но нет. Я далеко не специалист в области российского автомобилестроения. Но могу себе представить, что тот хаос, который возник на промышленных предприятиях на востоке Украины, косвенно повлиял на работу российских предприятий, которые традиционно зависели от донецких и луганских поставщиков. Я даже могу представить, что в статистических данных присутствуют случайные «искажения».
Однако ясно одно — говорить о стабильном положительном росте российской промышленности в целом не приходится, и оснований для оптимизма нет. В самый разгар идеального для импортозамещения шторма (например, на фоне резкой девальвации рубля и всеобъемлющих ограничений на покупку импортных товаров) российская промышленность, по сути дела, стоит на месте. Конечно же, это никак не соответствует тезису о том, что «вся эта прогнившая структура с треском развалится!» (слова Гитлера о Советском Союзе — прим. перев.). Но и тезису о российском динамизме это не тоже соответствует.
Affiliation
Expertise
