Армения в Евразийском союзе и взаимодействие с Западом, российско-армянские и грузино-армянские отношения, Карабахский конфликт и фактор Ирана – об этом и многом другом рассказывает в эксклюзивном интервью newcaucasus.com заместитель директора Института Кавказа (Ереван, Армения), политолог Сергей Минасян.
Newcaucasus: Каковы приоритеты внешней политики Армении?
Сергей Минасян: С одной стороной, приоритетом внешней политики Армении является европейская интеграция, однако она ограничена нынешним форматом взаимоотношений с Западом и членством Армении в Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и в Евразийском союзе. Но по любому это направление будет продолжаться. Грузия подписала соглашение об ассоциации с ЕС в 2014 году. Армения, наверное, будет иметь новый документ, который будет подписан в следующем году. Планируется подписание облегченного варианта документа с ЕС, мандат мы уже получили. Даже в формате взаимодействия с НАТО Армения стала второй постсоветской страной после Грузии, которая будет участвовать в миротворческих операциях НАТО по всему миру. В настоящее время армянский миротворческий контингент составляет 120 человек, когда со стороны Грузии это число составляет 1 200 военных. Они принимают участие в операциях НАТО в Косово, Афганистане и Ираке. Учитывая, что Армения является членом ОДКБ, это считается большим количеством. В своей внешней политике Армения реализует то, что принято называть комплиментаризмом. То есть, попытка балансирования между Западом, Россией, Ираном и даже Ближним Востоком.
Что касается военно-политических отношений, то это связано с Россией. Если мягко говорить, то сегодня просто не существует другой страны, которая готова даром или задешево предоставлять нам оружие для поддержания военного баланса с Азербайджаном. В свою очередь, Азербайджан тратит миллиарды нефтяных долларов на то, чтобы этот баланс разрушить. Конечно, понятно, что поддержка со стороны России основана не на альтруизме и что за все удовольствия надо платить, особенно за удовольствия с русскими. Но этот формат отношений с Россией обеспечивает нам главные приоритеты национального проекта Армении. И производная этих отношений – иметь Карабах в его нынешних границах, а в результате иметь состоявшееся государство. Так как Армения имеет роскошь, в отличие от Грузии, не иметь общих границ с Россией, то российский фактор не воспринимается такой угрозой как для того же самого Азербайджана, Грузии, Украины и Беларуси. Москва и Ереван подписали протокол о продлении сроков действия договора о российской военной базе в Армении в 2010 году. Согласно документу, пребывание российских военных в республике продлено до 2044 года. Изменения касаются продления срока действия договора 1995 года: если раньше он действовал 25 лет, то теперь он будет действовать 49 лет, начиная с 95-го года, то есть – до 2044 года. Но это не имеет никакой значимости. Если изменятся политические условия, то это решение может быть пересмотрено за несколько месяцев и, наоборот, если геополитические условия не изменятся, то оно может действовать плюс/минус бесконечность.
Newcaucasus: Как вы оцениваете грузино–армянские отношения?
Сергей Минасян: Хочу отметить главную особенность армяно-грузинских и межгосударственных отношений. Это наличие большой армянской общины в Грузии и почти символическое отсутствие грузинской общины в Армении. Сформировался некий «модус вивенди», – естественное состояние армяно-грузинских отношений, где присутствуют очевидно географические и исторические компоненты. История положительно высказывается об армяно-грузинских отношениях. Фактор добрососедства и, тем более, географический фактор является тем, что не разъединяет, но создает разные векторы политического взаимодействия и политического развития. Это связано также с динамикой региональных конфликтов у обеих стран. Наличие армяно-турецких проблем и карабахского конфликта, с одной стороны, и абхазского, осетинского и связанного с ним российско-грузинского конфликта, с другой, создает некие рамки, от которых мы не можем убежать. Также существуют форматы, по которым у Армении и Грузии примерно одинаковые подходы, даже отношения с Европейским Союзом и взаимодействие с США, которые для Грузии являются стратегическим партнером, а для Армении – вторым партнером стратегического уровня, так как в США сконцетрирована вторая по численности и по политическому влиянию армянская диаспора в мире.
Стороны понимают, что есть какая-то красная линия как для Армении, так и для Грузии, которую не надо переходить. Иногда очень редко бывают какие–то накладки случайного характера. Вы, наверное, помните историю в прошлом году с председателем парламента Южной Осетии Анатолием Бибиловым. Была частная встреча спикера армянского парламента со спикером осетинского парламента. Понятно, что есть формат некоего взаимодействия между Карабахом, Абхазией, Южной Осетией и Приднестровьем. Но армянская сторона старается это не педалировать. На одном из церемониальных мероприятий в Карабахе, на обратном пути в Ереван, во время столетней годовщины геноцида в апреле он попросил встретиться со спикером парламента Армении, якобы, высказать свои соболезнования и после этого он вернулся в Цхинвали и на сайте выставил информацию о своей встрече. Армянская сторона отрицала официальную подоплеку такого рода встречи и, естественно, у грузинской стороны остался неприятный осадок от этого всего. Но это ни коим образом не сказалось на взаимоотношениях между Грузией и Арменией. В период правления бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили время от времени высказывалось мнение по поводу экономической ситуации в Армении, которая была очень тяжелой, по его словам, из-за сотрудничества с Россией. Все это вызывало недовольство в Армении.
Newcaucasus: Какие преимущества получила Армения от присоединения к Евразийскому союзу? Каков экономический эффект от этого?
Сергей Минасян: Главное, что получила Армения в результате присоединения к Евразийскому союзу – что она не получила второго Донбасса на своей территории или в Карабахе. Решение о присоединении Армении к Евразийскому совета было принято в сентябре 2013 года и, соответственно, был отказ от уже готового, хорошо разработанного документа – Ассоциированного Соглашения с Европейским Союзом. Отказ Армении был мотивирован исключительно политическими соображениями и соображениями безопасности. Что стало, я бы сказал, первой жертвой украинского кризиса. В предыдущие два-три года Россия особо не возражала по поводу подписания Арменией ассоциированного соглашения потому, что, в принципе, на территории Армении есть российская военная база, есть военно–политическое сотрудничество, есть как бы формат на более серьезном уровне. Можно сказать, что эта ситуация не представляла угрозу российским отношениям в регионе. Но когда началась украинская история, в Москве занервничали и решили через Армению показать Украине, что может произойти. Можно было несколько лучше торговаться с Москвой, но это очень опасное дело. Так ситуация может содействовать возобновлению военных действий в Карабахе. Но в Армении решили, что Запад всегда поймет и простит.
Экономический эффект от членства с Евразийским союзом единственно заключался в том, что на фоне западных санкций, рынок России для Армении, как члена Евразийского союза, стал бездонным. Единственной проблемой для Армении была проблема транзитного сообщения, которая решилась в 2014 году. После того, как было принято решение о вступлении Армении в Евразийский союз, грузинское правительство пошло навстречу, создав достаточно благоприятные транзитные возможности для армянских и российских грузов через территорию Грузии. Грузия вышла из СНГ в 2009 году после войны с Россией, но договорно-правовая база осталась. В результате удалось обеспечить достаточно гибкий режим транзита грузов через территорию Грузии в Россию. В основном из Армении в Россию вывозятся сельскохозяйственные товары, включая вино и коньяк. Основной статьей импорта из России в Армению являются энергоносители, например, природный газ. За транзит газа платим 10% от объема поставляемого в Армению газа. В принципе, основным торговым партнером даже после Евразийского союза является Европейский союз.
Newcaucasus: Что вы можете сказать о возможном восстановлении сообщения по железной дороге через абхазский участок?
Сергей Минасян: Существует серьезная проблема и психологическое восприятие по восстановлению железной дороги между Абхазией и Грузии без армянского участка. Армянский элемент создает для Грузии сложности, исходя из фактора Турции и, особенно, Азербайджана. Когда государственный министр Грузии по вопросам примирения и гражданского равноправия Паата Закареишвили осенью 2012 года впервые сказал о возможном рассмотрении открытия железной дороги через Абхазию, то этим вызвал очень нервную реакцию в Азербайджане. Этот фактор имел влияние на то, что процесс застопорился. Также сами абхазы не хотят восстановления железной дороги, так как для них это будет линком, который может связать Абхазию с Грузией. Может, они и правы. У них свои собственные соображения по этому вопросу.
Что касается железной дороги из Армении в Иран, то это 3-4 млрд. долларов и лет 10 строительства. Сегодня у Армении две соседние страны, с которыми открыты границы и с которыми осуществляется полноценное сотрудничество, как экономическое, так и политическое. Это Грузия и Иран. С учетом наличия армянской диаспоры в Иране и с учетом векового противостояния Турции и Ирана. Также с учетом российского фактора, который является стабилизирующим, у Армении с Ираном очень хорошие отношения. У Ирана очень сбалансированная позиция по поводу Карабахского конфликта, будучи исламской страной она, тем не менее, до последнего времени относилась более благожелательно к Армении, чем к Азербайджану. Этому есть свое объяснение, начиная от разноплановых проблем между Ираном и Азербайджаном, до этнополитических и конфессиональных. Например, нынешняя конфигурация границ в Карабахе в Иране рассматривается как некий буфер между северным и южным Азербайджаном, между республикой Азербайджан и между тюрко-говорящим северным Ираном. С экономической точки зрения сотрудничество было достаточно развито. Но до последнего времени санкции, которые были введены против Ирана, не позволяли в полной мере сотрудничество Армении и Ирана, так как Армения могла попасть под западные санкции.