Выборы – телефона, фильма для просмотра или президента – это на практике выбор из по-разному неподходящих альтернатив. Скажем, я бы очень хотел, чтобы в следующем фильме про Бонда главного героя играл Мэтт Деймон, а двумя основными девушками были Ребекка Холл и Эмма Стоун. Но такого фильма не будет и мне придётся смотреть (или не смотреть) фильм про Бонда с другим актером и на Деймона с Холл в других фильмах… А ещё я бы хотел iPad по цене самсунговских аналогов. И ещё многое из того, что в одном флаконе не предлагают. Когда речь идёт о президентских выборах, приходится соглашаться на большие компромиссы с собственными предпочтениями. Как на прошлых выборах в Америке – большая часть избирателей негативно относилась к обоим кандидатам. Это нормально – приходится выбирать между двумя несовершенствами.
И тем не менее я хочу написать про кандидата, которого я бы хотел увидеть на выборах 2018 года. Или, точнее, про которого я жалею, что его не будет.
Опережая вопросы – ни Владимир Путин, действующий президент, ни оппозиционный лидер Алексей Навальный не являются этим кандидатом и даже не совсем ясно, какой к нему ближе, если говорить о чисто экономической платформе. За восемнадцать лет правления президента Путина страна сдвинулась в противоположную от моих экономических идеалов сторону – была проведена масштабная, в основном мирная, национализация, роль регулирующих органов и политическое вмешательство в бизнес резко выросли, выросла занятость в госсекторе и т.п. Это не означает, что не было прогресса – и плоская шкала налога, правильная на 2000-й год мера, и требование, что госорганы получали справки от других госорганов сами (зарытое внутри «электронного правительства», это достижение не получило заслуженной оценки), и последовательно консервативная макроэкономическая политика – это все реальные достижения. Однако в целом движение было в сторону «огосударствления экономики». Если мои колонки, написанные за пятнадцать лет, могли это движение хоть как-то замедлить – что ж, хорошо.
Алексей Навальный пытается стать президентом и это означает, что по многим вопросам он должен занимать позиции, который отвечают предпочтениям десятков миллионов граждан. Он не может обещать приватизацию Сбербанка, Газпрома и РЖД, а, если станет президентом, не сможет это сделать. (Тут, заметим, неважно, что лично он думает по этому поводу – в таких вопросах практически нет возможности идти против масштабного большинства.) Он не может пообещать поднять пенсионный возраст; более того – чтобы выигрывать, нужно обещать большие пенсии. Я не думаю, что он может упомянуть хоть что-то, связанное с приватизацией и либерализацией в области образования и здравоохранения. Опять-таки – неважно, что он лично думает про возможности частного образования и платной медицины – чтобы выигрывать политическую борьбу здесь, сейчас важно, что думают граждане. С точки зрения избирательной кампании, нет смысла объяснять, что приватизация 1990-х никак не ответственна за экономическую катастрофу 1990-х (она была ответом на состоявшуюся катастрофу) – если миллионы граждан считают по-другому, политик, который хочет стать лидером, будет опираться на их взгляды.
А вот политик, у которого цель – не выиграть выборы, а изменить, хотя бы чуть-чуть, взгляды граждан и элиты, мог бы говорить, и настойчиво, про принципиальные вещи. Мой кандидат на выборах-2018, которого, уже понятно, в этот раз не будет, занимал бы примерно такие позиции.
1) Бизнес и частная инициатива – это основная движущая сила развития страны. Именно частные предприниматели делают жизнь россиян лучше, светлее и качественнее. Армия и безопасность – это важные вещи, но это гарнир к основному блюду – производству и, в современном мире, финансовым рынкам. На безопасность имеет смысл тратить деньги только тогда, когда это необходимо для экономического развития.
a. Рыночная конкуренция нуждается в активной и постоянной защите. Любые барьеры для входа новых фирм на рынок – лицензии, требования, административное давление, неравный доступ к государственным ресурсам – должны быть предметом постоянного внимания и тщательного уничтожения.
b. Международная торговля должна быть максимально открытой. Надо помнить, что каждый торговый барьер – это деньги, вынутые из карманов миллионов граждан. На практике это означает не только отмену контрсанкций, но и одностороннее, если понадобится, снижение торговых барьеров, переход к максимально простому таможенному режиму и т.п. Во всех ситуациях внешняя политика должна быть подчинена задаче обеспечения торговли, а не наоборот.
c. Денежная и, в целом, макроэкономическая политика должна быть подчинена одной задаче – созданию оптимальных условий для бизнеса и для жизни. Денежная политика должна обеспечивать стабильно низкую инфляцию.
d. Работа судов должна быть направлена на подержание и развитие предпринимательства и коммерции. Интересы предпринимателей должны учитываться в соответствии с принципом, что именно коммерческая деятельность является основным двигателем прогресса страны.
2) Слишком большое количество госслужащих и излишние количество ведомств и функций – большие издержки для развития.
a. Необходимо сократить целые ведомства – Роспотребнадзор и другие «надзоры», которые настолько не выполняют основной функции, что потери от их ликвидации будут компенсированы выигрышем.
b. Необходимо сократить численность госорганов, включая армию и силовые ведомства.
c. Необходимо приватизировать непроизводственные объекты, находящиеся в госсобственности – например, все имущество Управления делами президента. Нет никаких причин считать, что частный сектор хуже справляется с управлением санаториями и дачами.
d. Нет причин обязывать продукцию, прошедшую сертификацию в ЕС или в США, проходить дополнительную сертификацию в России. То же самое относится ко всем излишним формам надзора и контроля.
e. Призыв в армию должен быть отменён. Призывная армия не увеличивает обороноспособность нашей страны и вносит огромные искажения в остальные сферы жизни. Профессиональная армия должна быть мощным социальным лифтом.
3) Природные ресурсы России – слишком ценный актив, чтобы давать его в управление госслужащим. Основные предприятия должны быть частными, а госорганы должны заниматься сбором того, что нам, гражданам, причитается за то, что мы владеем недрами – то есть налогов с этих бизнесов. Плюс, если это необходимо (например, в газе и железных дорогах), обеспечивать конкуренцию при доступе к инфраструктуре.
a. Конкретно, нужно приватизировать (передать контрольный пакет в руки частных собственников) «Роснефть» и «Газпромнефть», транспортные газовые и железнодорожные компании.
b. Никакая приватизация не спасет, если вообще не бороться с коррупцией. Увольнять тех, кто занимается «бизнесом на госслужбе» необходимо, но и этого недостаточно. Нужно, чтобы максимальное число тех, кто распоряжается госсредствами, избиралось гражданами напрямую (то есть надо вернуть парламенту бюджетную функцию, которая у него фактически отнята).
c. Невозможно приватизировать всё, но необходимо приватизировать как можно больше. Можно не разбивать «Газпром», но заставить избавиться от непрофильных активов (включая энергосети). И, конечно, все компании такого размера должны платить большие налоги.
4) Страна с таким высоким уровнем неравенства как Россия не может использовать социалистический, уравнительный подход к образованию и здравоохранению. Обеспеченные граждане должны (а) иметь возможность получать услуги высокого качества и (б) всегда платить за то, что они получают.
a. В образовании необходимо отменить маленькие стипендии всем – нужно давать их только тем, кому они необходимы. Ребята из семей со средним достатком должны получать меньше поддержки, чем талантливые ребята из семей с достатком ниже среднего или бедных семей.
b. Конечно, огромная собственность (недра, таможня) принадлежат россиянам коллективно. То есть неправильно требовать даже от самых богатых полной оплаты обучения в государственном вузе – в бюджете есть то, что получено от их доли в общем богатстве. Иными словами, надо понимать, что когда говорится «богатые должны полностью оплачивать обучение своих детей», то это – перераспределительный налог на богатство (и, косвенно, на талант, усилия и удачу). Тем не менее, в нашей ситуации это перераспределение компенсировало бы множество других перераспределений от бедных к богатым (коррупция, несовершенство финансовых рынков).
c. Частные школы и вузы должны получать государственные деньги наравне (при тех же показателях или при тех же обязательствах), что и государственные.
d. В здравоохранении каждая услуга должна сопровождаться оплатой деньгами. Конечно, для всех, кроме самых богатых, получение услуг должно субсидироваться так, чтобы для самых бедных оплата была небольшой долей их доходов. (Сказанное в b. относится и к здравоохранению.)
e. Университеты и научные учреждения не должны быть органом социальной защиты (это не означает, что такие органы не нужны – просто не надо превращать в них учебные заведения). Из бюджета должны финансироваться только фундаментальные академические исследования.
Эта программа вовсе не полностью противоположна вектору последних двадцати лет. При президенте Путине, например, по пункту 1а и 1с – видимый прогресс первых лет сменился регрессом, а по пункт 1b есть ощутимый, значимый прогресс. В разделе 3 всё двигалось в противоположную сторону, а в разделе 4 – «шаг вперёд, два шага назад»… Неудивительно – большая часть этих экономических приоритетов соответствует и мировому опыту, и накопленным знаниям, и здравому смыслу.
Сразу видно, что кандидат с такой прорыночной, либеральной позицией не сможет выиграть в 2018 году. Более того, я не обещаю проголосовать за такого кандидата, если он будет. Но жалко, что его не будет. Правильные приоритеты стоят того, чтобы их отстаивать, даже если с ними невозможно выиграть выборы.
Affiliation
Expertise
